Парус

Неожиданно вышел к Оперному театру… Как преступник на место преступления… Возле театра не было ни души. Круглое здание сияло в ноябрьской ночи – как подожжённый, в свечах, торт… Серов отвернулся. Ничего не видел от слёз. Стал переходить на противоположную сторону улицы. Как пьяный, отмахивался от пролетающих, сигналящих машин. Сморкался, вытирал нос, глаза. Пришёл в себя в темноте другой улицы, боковой. Словно на ощупь двинулся в глубь её. Возле одиноких фонарей сильно мотало ветром голые деревья. Серов шёл прямо по живым чёрным ветвям, мечущимся на асфальте. Неожиданно вспомнил, что именно на этой улице живёт Сапарова. Светка! Был всего один раз, в Новый год, почти четыре года назад, а вспомнил. Точно. Сталинский дом. На втором этаже. Серов шёл, озирался. Нырял в темноту и вновь топтал живые мечущиеся ветви. Но удобно ли будет? Брат у неё вроде там. Или дядя какой-то. Родителей – точно нет. Умерли. Но брат – или дядя? Серов забыл про все оперные театры. Серов уже бежал. Бежал точно по небу. Точно по веткам на небе!..

Едва очутился в подъезде – освещённом, с кафельным полом на площадке – в нос влез сладкий запах чьего-то перегара. Скорее даже – длительного запоя… Чёрт! Ещё подумает, что от меня. И запах этот стоял и на втором этаже. Ч-чёрт! Однако Серов решительно надавил кнопку звонка… Первыми словами Сапаровой были – Серёжа! что с тобой! ты весь дрожишь! Светка явила себя в халате. Всегдашние выпуклые, вздёрнутые глаза вздёрнулись ещё выше, ещё дальше к вискам. Как какие-то китайские парусные сампаны. Серов смутился. (Однако встреча.) Так ведь холодно. Холодно на улице, Света. Но где! где твое пальто! Серёжа! Неумелая эта, смурная экзальтация уже злила. Слушай, Сапарова. Во-первых – «здравствуй»! Во-вторых – из дома я ушёл. Понятно? Но почему без пальто! Без шляпы! Серёжа!.. «Ты одна? – в упор спросил Серов. – Можно войти?» – «Ой, прости, Серёжа! Сейчас!» Смурной театр продолжался. Сапарова выглянула на площадку. Далеко. Предварительно обернув себя пристойными попугаями. Будто бы любовник он, на свидание проник, будто бы – кабальеро. Повела глазищами туда-сюда. Ни-ко-го! Только после этого впустила Серова.