Паруса души

Влад никак не ожидал и не мог понять, что происходит с дядей Яшей. Он его таким никогда не видел. Бабушка, наблюдавшая за ними со стороны, тоже не поняла, что происходит. Взрослый человек стоит перед телевизором на коленях, у него трясутся руки, он смотрит не мигая на экран, на глазах слёзы – а там уже показывают погоду.

Он подскочил и начал всех трясти, целовать, смеяться, утирать слёзы, повторяя:

– Давид! Давид! Я знал! Я верил! Я найду его!!!

Сказать честно, это только добавило недоумения и подозрения. Объяснить его поведение никто не мог, не мог и сам Яков. То, что в нём сейчас творилось, невозможно описать. Поверьте на слово: сейчас он был самый счастливый человек на Земле! Позже до него, конечно, дойдёт, что своим поведением он сильно озадачил и бабушку, и Влада.

– Не бойтесь! Я не сошёл с ума. Я встретил брата!

Этим он только усугубил подозрение. Все видели, как он говорил о регате, о победе на Олимпиаде, потом что-то сказали по телевизору… Никуда он не выходил и никого не встречал. Да и сирота он. Нет у него никакого брата. Влад подошёл ближе к бабушке, надеясь, что она знает, что надо делать в таких случаях.

Яков понял, что, если он не расскажет им всю правду, они позвонят в психушку.

– Я вам всё сейчас объясню.

Он рассказал им всю правду, которую хранил в себе и доверил лишь Александру. Теперь у него нет никого ближе, чем они, и они должны это знать. Уже в полночь они строили планы, как на первой же электричке он поедет в Ленинград. Бабушка собрала ему в дорогу перекусить. Якову надо будет поднять все свои связи и выяснить, где будет проходить этот самый форум. Как туда попасть? Это тоже вопрос. Его не пустят. Надо что-то придумать, а времени нет. Даже самые лучшие друзья его молодости не смогут помочь ему ранним утром. Тем более, что это совсем иной профиль и они не имеют к нему никакого отношения. Он и не знал никого, кто бы защищал зверушек.

Он оделся в свой лучший костюм и первой же электричкой прибыл в северную столицу. Ему не пришлось никого обзванивать и беспокоить. Ответы на все вопросы были в утренней прессе. Там содержалась вся информация о форуме, включая место, и повестка дня. Метро он знал отлично, слава богу, за это время он не раз бывал в Ленинграде. На входе стояла милиция и контролёры. Прошмыгнуть у него не получилось бы ни в каком костюме. К залу всё время подъезжали делегации, и их провожали. Милиция не давала прохожим даже приблизиться.

Яков всё время тянулся вверх и подпрыгивал, силясь разглядеть лица приглашённых. Это не осталось незамеченным. К нему подошли и, отведя в сторону, попросили предъявить документы. Потом попросили объяснить поведение. Яков сказал, что ищет своего брата, который в числе приглашённых – конечно же, в советской делегации. Благо фамилия Пульман международная. Отвечать на вопросы и следить за делегатами одновременно он не мог. По-видимому, в это время он и пропустил американскую делегацию. Ему задали много вопросов, обыскали и, пригрозив, отпустили.

Когда форум начался, Якова отпустили. Двери наглухо закрыли и выставили охрану из суровых милиционеров и пары штатских. Он попытался узнать, во сколько всё закончится, но на это ему никто не ответил. Хорошо, что он оделся в костюмчик, иначе его бы уже забрали. Он терпеливо ждал.

Скорей всего, кормили всех внутри здания, потому что на обед никто не вышел. Он бродил вокруг. В это день почему-то было удивительно тепло. Если бы вы только знали, что сейчас творилось в душе Якова! Сердце, истосковавшись за все эти годы, билось так, что мешало думать. Он не мог себе представить, как всё получится. Самое главное, он нисколько не сомневался, что это его брат. Они не виделись столько лет, а он знает, что это его брат. Родной брат. А Давид знает? Помнит? Ведь он был совсем маленьким. А вдруг не вспомнит? «Ничего, – думал Яков, – у меня есть козырь».

Наверное, прошла целая вечность, прежде чем он увидел, как к Дворцу съездов снова начали подтягиваться машины делегаций. Сейчас он чётко увидел американский флажок на одной из таких. Больше американских не было. Подъехала машина с милицией, и начали делать оцепление. Этого больше всего и боялся Яков. Его оттолкнули, сделав расстояние «безопасным». Он видел, как выходили люди, но разглядеть лица с такого расстояния он не мог. Из американского «Кадиллака» вышел водитель и пошёл открывать дверь. Какие-то люди садились в машину. В этот момент Яков закричал что было сил:

– Давид!!!

Оглянулись все, кроме тех, кто садился в «Кадиллак». Дверь закрылась, и он тронулся, но… проехав несколько метров, остановился. Дверь открылась, из машины вышел высокий мужчина в черном длинном пальто. Выскочил водитель. Мужчина обошёл машину и посмотрел в сторону Якова, которого уже допрашивал молодой милиционер. Но Яков его не слышал – он видел лишь, как к нему сквозь всех делегатов и охрану идёт высокий человек с очень родным лицом, так похожий на папу…