Паруса и пушки

Перспективы открывались самые заманчивые. Конечно, Елизавета была наследницей «третьей очереди» – но уже было известно, что юный король Эдуард болен туберкулезом (который тогда не умели лечить совершенно, как и многие столетия спустя), а следующая в очереди наследница, принцесса Мария, тоже крепким здоровьем не отличается. Юная Елизавета, напротив, была здоровенькой и крепенькой, как наливное яблочко (что она доказала всей своей жизнью, просидев на престоле сорок пять лет). Среди знати стали понемногу распространяться слухи, что Елизавета, как бы это поделикатнее выразиться, уже уступила обожателю (в те времена для четырнадцатилетней девушки такое поведение, в общем, было делом обычным. Случалось, замуж и двенадцатилетних выдавали). Кто-то верил, кто-то нет, но многие Томасу завидовали: а вдруг и в самом деле – будущий король или по крайней мере муж королевы?

Человек предполагает, а бог располагает… В одно прекрасное утро по Лондону разнеслась сенсационная новость: барон Томас Сеймур, родной дядя короля и лорд-адмирал (командующий военным флотом королевства), арестован, заключен в Тауэр и обвинен в государственной измене… По приказу своего родного брата, лорда-протектора Англии герцога Сомерсета (отношения меж братьями всегда были крайне далеки от братских).

Как частенько случалось не только в Англии и не только в те времена, разные источники дают разные объяснения причинам ареста Томаса. Одни (авторы которых, надо полагать, настроены наиболее романтично) полагают, что причина – в душевном благородстве Томаса, публично выступившего против некоторых неприглядных поступков брата-протектора. Согласно этой версии, однажды Сомерсет решил построить себе новый роскошный дворец – и приказал снести стоявшую на месте будущей стройки церковь, а ее кирпичи и камни использовать при строительстве. И вдобавок при этом осквернили могилы – строили прямо поверх кладбища (они тогда располагались в церковных дворах). Томас открыто высказывался с осуждением такого кощунства – за что и поплатился головой.

Основания для такой версии вообще-то были – Сомерсет, расчищая место под строительство, снес не одну, а две церкви – и взорвал несколько колоколен.

Вот только другие источники, вполне достоверные, рисуют другие причины, не имеющие ничего общего с душевным благородством лорда Сеймура (какового за ним, в общем, как-то и не отметили современники). Картина предстает гораздо более неприглядная. По своей должности лорда-адмирала Сеймур обязан был самым энергичным образом искоренять расплодившихся в Ла-Манше английских пиратов. Однако вместо этого он их вульгарно крышевал за хороший процент от добычи.

Выяснилось еще, что Томас, вступив в сговор с управителем монетного двора, принялся воровать оттуда деньги. Именно воровать, без всякой изобретательности и фантазии: являлся на монетный двор, набивал немаленький мешочек свежеотчеканенными денежками и уносил под плащом. Какая-то система контроля и обыска на выходе в подобных серьезных учреждениях существовала уже тогда, но кто осмелился бы шмонать столь важную персону, дядю короля?

И в завершение всего – этакая вишенка на торте – Томаса Сеймура обвинили в том, что он составил заговор против брата, намереваясь убить его и занять его место при короле.

Вот это – самое темное место в истории гибели Сеймура. В отличие от других обвинений конкретных доказательств по «делу о заговоре» нет. Возможно, были такие материалы, но до нас они не дошли. Но это, в конце концов, совершенно не важно, планировал Томас такой заговор или все сочинили люди Сомерсета. В любом случае он был обречен – его брачные планы касаемо принцессы Елизаветы, о которых уже судачили на каждом углу, представляли для Сомерсета нешуточную опасность и серьезнейшую угрозу. Слишком уж высоко взлетел бы нелюбимый братишка. Окажись на престоле Елизавета, Сомерсет мгновенно становился бы никем и ничем. Жизнь и земли он, очень может быть и сохранил бы, но влияния при дворе имел бы не больше, чем третий помощник младшего швейцара. А для определенной категории людей (к которым принадлежал и Сомерсет) власть слаще любых титулов и поместий…

Так был ли заговор? Теоретически можно допустить, что был, Честолюбивый Томас Сеймур, безусловный карьерист, вполне мог рассуждать следующим образом: почему братец Сомерсет прыгнул аж в герцоги, а мне, как кость собаке, кинули всего-навсего барона, самый низший дворянский титул? Почему я, точно такой же родной дядя короля, как и братец Сомерсет, не имею ни малейшего влияния ни на короля, ни на государственные дела? Деньги с монетного двора (и процент от пиратов) как раз и могли предназначаться для вербовки приверженцев – приличный, серьезный заговор требует больших денег, на медные гроши ничего путного не организуешь.