Паруса над океаном

К левой части крепостной стены примыкала двухэтажная казарма, у обоих выходов которой лежало около трех десятков трупов. Метрах в восьмидесяти от нее из мешков был устроен бастион, внутри которого расположились два пулемета с расчетами и отделение стрелков.

– А остальные бойцы где? Твои и Пугача? – спросил у снайпера Карнауха.

– Рассредоточены по крышам домов, по направлению к центру, на три квартала вперед, – махнул он рукой.

– Сейчас на крышах семь десятков воинов, но к домам, в которых, как отмечено на схеме, проживает воинское сословие и те, кто умеет держать в руках меч, мы пока не лезли, – сказал Козельский, а затем спросил: – Начнем со стражи?

– Нет, Ярослав, мы их вообще трогать не будем. А если сдадут оружие, то станем даже кормить. К гвардейцам и вельможам тоже отнесемся с почтением. Правда, если они нам за это почтение хорошо заплатят. А вот четырнадцать пиратствующих домов должны быть уничтожены до последнего мужчины. Давай, Ярослав, показывай нашей пушечке первую позицию. А на тебе, атаман, – я повернулся к Ковалю, – фланги и тыл, на крыши не смотреть, там наши.

– Не сумлевайтесь, ваша светлость, мы их присмотрим, – потряс кулаком атаман. Впрочем, такой же мальчишка лет семнадцати-восемнадцати, как и все остальные.

Улочки города оказались еще более извилистыми, чем в старых европейских городах. Кварталы смещались чуть ли не в шахматном порядке. Перед четвертым поворотом нас остановил лейтенант Пугач:

– Сир!

– Говори коротко, Степан.

– Дома мужиков закончились, дальше живет воинское сословие. Прямо напротив большой дом с двумя башенками. В каждой из них сидит по десятку мушкетеров. До этого угла метров сто, так они с ближней башенки достают, гады. Наши снайперы им тоже жить не дают, но все равно, нужно ударить и по башням и по двум окнам. Но если чистить этот дом, то в тот, который левее, тоже надо влупить пару снарядов.

– Ясно. Новиков, вперед. Хлопцы, делайте, как учились.

Подхватив пушку за обе лапы, они вытолкали ее за угол, и по ней тут же ударил залп картечи. Стало ясно, что дистанция стрельбы для мушкетеров избыточна, так как звук попадания свинца о щит был приглушен, значит, находился на излете. Один из бомбардиров, стукнув молотком, расклинил и открыл затвор, а Новиков приступил к наводке.

Казаки поднесли порох и ящик со снарядами, который второй бомбардир перехватил, поставил на мостовую и распечатал. Затем, аккуратно взяв первый снаряд, выбежал и, прячась за орудийный щит, задвинул его в ствол.

– Кидай один картуз, – сказал казаку, который прятался за углом с мешком фасованного пороха.

– Быстрей заряжай, запирай затвор, Коська-безрукий, – покрикивал Новиков. После того как молоток хлопнул по клину затвора, приказал: – Отошли чуток! Уши!

Выстрел рявкнул довольно громко, а звук попадания тоже был прекрасно слышен. После этого с крыши щелкнуло три винтовочных выстрела, которые сейчас показались совсем тихими.

– Амбец котенку, давай во вторую башню! – послышалось сверху.

Я присел на корточки и выглянул за угол. Не знаю, из какого кирпича этот дом был построен, но угол разворотило конкретно, и наличия какой-либо башенки на нем даже не наблюдалось.

– Команды номер один и номер два – на первый дом, команды номер три и номер четыре – на второй дом! Приготовились! – отдал приказ Полищук.

Бомбардиры теперь заряжали пушку более слаженно. Двумя выстрелами разворотили следующую башню, дав немного работы стрелкам, попали по двум равноудаленным окнам, затем передвинули левее лапы пушки и выстрелили в два окна соседнего дома.

– Команды! Пошли!

Каждая команда состояла из двух гранатометчиков и шести бойцов третьего взвода роты Стоянова, которые тащили к пролому штурмтрап, далее шло закованное в кирасы ударное отделение, а замыкали отряд атакующих два десятка казаков. Еще два отделения кирасир и два десятка казаков оставались в резерве.

И вот по команде Полищука все четыре команды рванули вперед. Восемь бойцов авангарда, добежав до пролома, упали на землю, а один из них поджег зажигалкой фитиль гранаты и закинул ее в помещение. Короткий запал сработал секунд через шесть, после чего бойцы подхватились, подняли трап и закинули его в пролом.

А первый кирасир с револьвером в руке уже несся по мосткам и нырял в темноту дома, за ним бежало все отделение. Дав кирасирам минуту, чтобы рассредоточиться, следом забегали казаки. Стрелки, особенно снайперы, оказывались тут как тут и уже лезли на крышу штурмуемого дома, дабы взять под контроль внутренний двор. Были слышны взрывы гранат, выстрелы, мужская ругань, женский визг и детский плач. Нет, никто никого не насиловал, всех строго предупредили, вплоть до «казни на горло»: есть время для работы и есть время для веселья. Тем более что мы никуда не спешили.

Действия команд были хорошо слажены, видно, недаром всю неделю бойцы таскали трапы, штурмуя только что построенную казарму, хотя толком еще не знали, зачем это делают.