Паруса над океаном

Наш новоявленный парусных дел мастер Чернов Василий свое канатно-парусное хозяйство решил основать поближе к производителям конопли, в самом городе Лигачеве. Но пока конопля будет выращена, а затем вымочена в холодной проточной воде реки, пока дело дойдет до самой готовой пеньки, пройдет не менее двух лет, поэтому капитану Дуге дали задание закупить сколько возможно готового продукта в Константинополе, на обратном пути из Хаджибея.

По моим планам на восточном побережье графства должны были вырасти три опорных пункта постоянной дислокации военно-морских десантных бригад. Еще одна бригада будет дислоцирована на западном побережье, в Стоянове, а два пехотных и два артиллеристских полка побатальонно и побатарейно расквартируем по разным городам центральной части графства. План добровольно-принудительной мобилизации и воинской подготовки личного состава был рассчитан на двадцать один год. То есть к моменту начала Войны за испанское наследство армия княжества пополнится двадцатипятитысячным Африканским экспедиционным корпусом, хорошо обученным, профессионально подготовленным, отлично вооруженным и оснащенным.

Самое интересное, что формироваться армия будет именно из здешних племен. Задачу считаю вполне выполнимой, так как сейчас по побережью болтается до миллиона воинственных бездельников (не считая стариков, женщин и детей), которых мы должны лет за десять – пятнадцать взять к ногтю и определить под собственную крышу. Впрочем, весь миллион нам не нужен, солдат требуется раз в сорок меньше.

На третий день пребывания отделил от отряда новобранцев девяносто человек и передал в распоряжение капитана Лигачева – для формирования первой штурмовой роты, Первой военно-морской десантной бригады будущего Африканского экспедиционного корпуса. Среди бойцов тут же возникла кадровая тусовка, и учителя-инструкторы на должность девяти сержантов, и четыре сержанта на офицерские должности нашлись мгновенно. Остальных новобранцев, которые должны были пойти с караваном, вооружил трофейными ассегаями и щитами: их радости не было предела. Правда, заставил сшить неграм безрукавные рубашки и короткие штаны, нечего им наших девок смущать. За негритянок не беспокоился. Они, перейдя из категории «дети» в категорию «люди», получили разрешение распоряжаться своим телом и совестью по собственному усмотрению и пользовались неслабым успехом у многих (ныне холостых) морячков. И уже на второй-третий день щеголяли в подаренных ребятами тканях, в которые заворачивались, словно в банные полотенца после душа.

На территории будущего города стали появляться красавцы-женихи, новоявленные воины из соседнего племени Чока, но молодой батюшка, которому был определен сей приход, быстро взял ситуацию в свои руки:

– Какие женихи?! Какие женитьбы?! Все наши подданные должны быть добрыми православными христианами и проходить обряд венчания. А иначе вам никак жениться не позволено! Ату отсюда, нехристи!

Еще через день нашим бывшим пленным, а ныне новым подданным, отцы-священники что-то долго объясняли, уж не знаю, как, затем завели в реку и крестили в православную веру. Не думаю, что аборигены четко осознали, что это такое, но ничего, раз крест целовали, то со временем разберутся.

В конце концов пришла пора двигаться дальше, и караван, заложив вместе с Иваном Тимофеевичем и Петром Лигачевым первые камни в фундамент новой крепости, с Богом тронулся в путь.

Через двадцать один день за спиной остались одно серьезное приключение и около пяти сотен километров. А ведь когда-то это расстояние преодолевал всего за пять-шесть часов. Но сейчас фактически все шли пешком, а имеющиеся в обозе тридцать две повозки оказались полностью загружены деталями двух оставшихся водяных мельниц и трех ветряков, сельскохозяйственным реманентом, посевным зерном и запасами пищи. Все лошади, даже верховые, были навьючены добром по самое не могу. И это при том, что детали одной водяной лесопилки и одного ветряка остались в Лигачеве, а детали второй лесопилки выгрузили в двухстах километрах от побережья, в городе Павлово.

Больше всего переживал за питание, боялся, что будем недоедать, ведь для нашей оравы в день требовалось не менее трех с половиной тонн пищи без учета воды. И крупы как таковой у нас не было, был семенной материал, который жестко экономили и нормировали – для еды отпускали всего по пятьдесят грамм на человека в день. Однако обошлось, стада тучных антилоп попадались повсеместно, а дважды даже отведал вареный слоновый хобот. Вообще-то мясом наши крестьяне ранее не были избалованы, но через две недели оно им приелось.

Девчонки-негритянки по пути следования собирали подсохшие по местному зимнему времени кисловатые плоды с каких-то деревьев и кустов. Наши, следуя их примеру, тоже не отставали. В той жизни мне эти плоды на глаза никогда не попадались, и как называются, тоже не знал, однако появилась съедобная добавка к рациону, и это хорошо. Так что помереть с голоду или замерзнуть в пути здесь было очень сложно, что по достоинству оценили не только воины, но в первую очередь мужики.