Паруса над волнами

Иван Александрович томился. Приходили странные мысли: «Неужели есть берег? Неужели он ходил когда-то по земле, спал в постели, гулял в петербургских садах, наслаждался теплым воздухом и запахом цветов, писал на столе, который не пляшет? Неужели приключения, тревоги, бури, волнения, о которых он мечтал на берегу, заключаются в такой вот болтанке на море, в тесной душной каюте, в отупляющем безделье? Зачем поехал? Зачем?..»

А фрегат шел вперед. Штурман регулярно докладывал командиру: сорок, тридцать восемь, тридцать пять градусов северной широты, параллель Сан-Винцента, параллель Кадикса…

Прошла мимо Европа, проходит Испания…

18 января открываются берега острова Мадейры.

Шторм кончился. Только ровная крупная зыбь на море. Ветер уже не хлещет по лицу, а шелковисто гладит щеки. Настил палубы тепел, даже горяч от солнца. Матросы работают босиком.

Невиданная, великолепная, громадная картина гор и врезанной в берег зеленой бухты разворачивается перед глазами. Белые облака плывут над вершинами. Темные леса на склонах гор перемежаются светлой зеленью виноградников. В зеленой пене листвы утопают белоснежные виллы. Высокая колокольня церкви тонким шпилем поднимается в ярко-голубое небо. И все это называется городом Фунчал.

Двое суток простоял фрегат на рейде Фунчала. Покупали быков для мяса, запасались зеленью и свежей горной водой. Матросы и офицеры гуляли по городу, осматривали окрестности. Многие видели южные острова впервые.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

«Когда мы сели в шлюпку,

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— пишет Гончаров, —

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

я глядел все назад, на остров: мне хотелось навсегда врезать его в память. Меж тем темнота наступала быстро… Я обернулся на Мадейру в последний раз: она вся закуталась, как в мантилью, в облака, как будто занавес опустился на волшебную картину, и лежала далеко за нами темной массой…»

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Через неделю, пройдя 1750 верст, «Паллада» ненадолго причалила к опаленным свирепым тропическим солнцем островам Зеленого Мыса, а затем начала спускаться дальше на юг.

Громадные черные скалы, похожие на развалины крепостных стен, ограждают южный берег Африки. Здесь ветры и горы, вечный прибой, постоянные бури. Далеко в море выдается скала Хенглип, у подножия которой лепится городок Саймонстоун. Рядом — уютная бухта Саймонсбей, укрытая от юго-западных ветров горами. Пейзаж угрюм, зелень скудна, голо и мрачно кругом… Десятка четыре домов английской постройки стоят у подножия гор. Между ними две церкви — протестантская и католическая. У адмиралтейства стоит английский солдат на часах, в заливе качается английская эскадра. В одном из лучших домов живет начальник эскадры коммодор Тальбот.

«Паллада» бросила якорь недалеко от берега.

Началась полоса штилей.

«Хотя ни фрегат, ни шхуна не потерпели повреждений, — докладывал в Петербург Путятин, — но необходимо было фрегат снова выконопатить внутри и снаружи, и вообще привести суда в состояние совершить как можно надежнее предстоящий им еще значительный переход».

Пока шел ремонт корабля, группа научных работников и матросов занялась исследованием берега, совершила экскурсию в глубь страны, где еще ни разу не доводилось быть русскому путешественнику. Экспедиция под руководством известного естествоиспытателя капитан-лейтенанта Константина Николаевича Посьета провела важную для науки съемку и опись берега, уточнила карты, которыми пользовались тогда мореплаватели разных стран, и открыла три новых удобных причала для кораблей. Новые якорные стоянки назвали бухтой Унковского, портом Лазарева и заливом Посьета.

Индийский океан встретил «Палладу» и «Восток» штормом, но вскоре волнение улеглось, и дальнейшее плаванье было довольно однообразно.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

«Начало мая не лучше, чем у нас,

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— писал Гончаров, —

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

небо постоянно облачно; редко проглядывало солнце. Ни тепло, ни холодно… Ожидали зюйд-вестовых ветров и громадного волнения… Но ветры стояли нордовые, благоприятные. Мы неслись верст по семнадцати, иногда даже по двадцати в час.»

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

10 мая корабли пересекли тропик Козерога.

Стало проглядывать солнце, такое же свирепое, огненное, как у островов Зеленого Мыса. Его лучи были похожи на раскаленную проволоку. И чем ближе к берегу, тем жарче становилось.

Завидели берега Явы. Вошли в Зондский пролив. И тут попали в мертвый штиль. Вода как зеркало, небо безоблачно, леса красного дерева на берегу неподвижны, будто отчеканены из металла.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀