Паруса, разорванные в клочья. Неизвестные катастрофы русского парусного флота в XVIII–XIX вв

На рубеже 50-х годов XIX века резко обострились отношения между Россией, с одной стороны, и Англией и Францией — с другой. Возможное противостояние двум крупнейшим державам предполагало весьма активные боевые действия на морях. В этом отношении русский Дальний Восток был практически беззащитен. Несколько шхун и вооруженных транспортов не могли быть серьезной помехой для крейсерских эскадр потенциального противника. Именно поэтому было принято решение о срочной отправке на Дальний Восток нескольких больших 52-пушечных фрегатов, которые могли не только защищать наше побережье, но, в случае необходимости, действовать в качестве рейдеров на морских торговых коммуникациях. Этими фрегатами были «Аврора», «Паллада» и «Диана». Для удобства снаряжения и скрытности плавания все они уходили на Тихий океан в одиночку. Плавание фрегата «Паллада», благодаря присутствию на ее борту писателя И.А. Гончарова, послужило основой для цикла путевых очерков под общим названием «Фрегат „Паллада“». Как показали последующие события, посылка фрегатов в дальневосточные воды оказалась весьма своевременной. И «Аврора», и «Паллада» внесли свой достойный вклад в оборону Дальнего Востока в период начавшейся вскоре Крымской войны. На долю «Дианы» выпала совсем иная судьба.

22 ноября 1851 года «Диана» под командованием капитан-лейтенанта Степана Лесовского (имевшего кличку Дядька Степан) прибыла в японский порт Симода. Дядька отличался весьма крутым нравом, что во время океанского перехода едва не привело к бунту команды. Ситуацию тогда спасла лишь находчивость старшего офицера Ивана Бутакова, срочно пославшего матросов на мачты менять паруса.

К моменту прибытия к японским берегам старшим на борту «Дианы» был генерал-адъютант вице-адмирал Путятин, имевший поручение от Николая Первого на ведение переговоров с японским правительством по вопросам уточнения границ между государствами и подписания мирного договора. Первый тур переговоров остался уже позади, и теперь же требовалось лишь удачно их закончить. В Симоде Путятин предполагал дождаться прибытия полномочных японских чиновников из Иедо, чтобы завершить порученное ему императором дело и подписать все межгосударственные документы.

Из воспоминаний корабельного священника Василия Махова: «Японцы сообщили нашему командиру довольно неприятную весть, что состоящий из четырех военных судов английский отряд, преследуя фрегат наш, имеет положительное намерение разбить оный или забрать его и весь экипаж в плен. Сколько бы ни тревожна была для нас такая весть, сколько ни падала на душу скорбь, но ответ моряков на воодушевление генерал-адьютанта Путятина „драться до последней капли крови“ и „живьем в руки не даваться“ требовал и предохранения, и собственной бдительности. Фрегат подвели к городскому берегу, а в отдаленности при море устроен был на взгорье пост — наблюдать за приближением неприятеля. Правительство японское, считая постановку военного русского поста на земле их за самовольство, сильно возроптало. Уполномоченные прекратили личное сношение, и нам воспрещено было съезжать на берег».

Так, сами того не подозревая, японские власти спасли русских моряков от больших жертв.

Условия бухты заставили командира фрегата капитан-лейтенанта Лесовского поставить фрегат между берегом и торчавшей посреди бухты скалой Инубусари.

8 декабря состоялась первая встреча с представителями японского императора. На следующий день они посетили «Диану», где им был оказан торжественный прием и дан обед. Вечером того же дня задул штормовой ветер, а потому капитан-лейтенант Лесовский отдал второй якорь, а также спустил реи и стеньги.

10 декабря ветер понемногу стих, но реи и стеньги не поднимались, так как команда занималась исправлением такелажа. Чтобы произвести работы в более спокойном месте, Лесовский взял добро у Путятина на переход фрегата в северо-восточную часть бухты.

Утром 11 декабря погода была на редкость тихая, дул легкий вестовый ветер. Сразу после подъема флага на «Диане» начали завозить якоря-верпы, чтобы затем по ним перетянуть фрегат в дальний угол бухты. Одновременно загружали в шлюпку многочисленные подарки для японских чиновников.

Около 10 часов утра находившийся в своей каюте за разборкой документов адмирал Путятин почувствовал внезапное содрогание корабельного корпуса. Немедленно бросив все дела, он вышел в кают-компанию. В это время содрогание повторилось с еще большей силой.

— Никак землетрясение, ваше превосходительство! — сказал пробегавший мимо на шканцы Лесовский.

Путятин поднялся за ним наверх. Море вблизи берега кипело бурунами, словно вода в чайнике. В это же самое время со стороны моря двинулись к берегу потоки воды. Вскоре все заклокотало с еще с большей силой. Подняв подзорную трубу, Путятин увидел, что бывшие у берега японские джонки торопливо уходят вверх по реке.

— Степан Степанович! Дайте команду вернуть все наши гребные суда! — велел он командиру «Дианы».

В это время вода начала быстро уходить от берега, уровень ее понижался прямо на глазах.