Паша

Водитель, снимая ремень, оглядел обоих пассажиров и, подмигнув им, вышел из автомобиля.

– Это палево! – отозвался пассажир с заднего сиденья.

– Не ссы, всё будет в порядке, братец!

Прошло всего около десяти минут ожидания, но они показались им вечностью. Несмотря на то, что в салоне было сухо и тепло, их одежда взмокла изнутри. Дождь всё не утихал, а щётки продолжали работать без перерыва. Через мгновение дверь со стороны водителя открылась, и в автомобиль сел их отец. С улыбкой на лице он убрал документы на место и пристегнул ремень.

– Что он хотел? – спросил сын, сидящий спереди.

– Проверил штрафы по базе данных. Я ведь говорю, не паникуйте!

– Пап, скажешь тоже! Как не паниковать-то? Я чуть в штаны не наложил!

Оставшийся путь они ехали, вновь не произнеся ни слова, слушая лишь приятную, мелодичную музыку. Спустя километров сорок автомобиль свернул влево на просёлочную дорогу. Отъехав ещё километров на двадцать, они оказались в тёмном беспросветном лесу.

– Здесь точно нет населённых пунктов поблизости? – спросил водитель.

– Нет, пап, я всё проверил, – ответил сын, сидящий спереди.

Повернувшись ко второму, отец задал вопрос и ему.

– Ты как?

– В порядке.

– Хорошо, тогда идём.

Дождь немного поутих, ливень превратился в морось, что улучшало исполнение того, что было задумано ими. Когда все трое собрались у багажника, то отец произнёс.

– Ребята, к сожалению, обратного пути у нас нет. – Все трое переглянулись и кивнули друг другу, отец открыл багажник.

Паша

Сидя на скамейке в раздевалке, он пытался сконцентрироваться на предстоящем бое. С мандражом он справился, забежав недавно в туалет, где его вырвало тем небольшим количеством содержимого, которое он съел после взвешивания. В данный момент оставалось лишь сосредоточиться и избавиться от шума толпы, что раздавался из-за стен раздевалки. Шум толпы был даже ничем в сравнении с голосом, объявляющим бойцов. В основном это были действующие чемпионы, о которых он знал ранее. Знал он и своего партнёра по бою, действующего чемпиона Европы и России по кикбоксингу, который в свои восемнадцать лет был мастером спорта по нескольким видам боевых единоборств.

Паша поднялся со скамейки для того, чтобы размяться, подумав, что так будет легче. Буквально через минуту зашёл Аркадий Александрович. Тренер все эти годы и весь его путь к этому дню шёл рядом, так же, как и когда-то и сопровождал путь его старшего брата Кирилла, с наставлениями, поддержкой и подсказками.

Он подошёл к Паше со спины. В свои семнадцать лет Паша отличался от некоторых сверстников хорошо развитой мускулатурой и от природы обладал высокими показателями скорости и выносливости.

Тренер положил руку ему на широкое плечо.

– Ты готов! – это прозвучало не как вопрос, а скорее как утверждение. – Твой бой через пятнадцать минут.

Паша просто молча кивнул ему в ответ.

– Твои близкие уже на трибунах, так что поддержка в полном составе. Через пять минут я приду, и оденем тебе перчатки.

– Хорошо, – шёпотом произнёс Паша, и тренер, хлопнув несколько раз его по плечу, удалился из раздевалки.

"Все близкие собрались", – подумал Паша. Он знал, что они приедут, как и всегда. Его радовал этот момент, но в этот раз он ждал ещё и кое-кого другого, ту, что буквально год назад встряхнула его душу и разум, изменив его жизнь лишь в лучшую сторону. Её появление стало очередным переломным моментом в его жизни, как и тогда, когда ему было двенадцать лет, казалось бы, тогда его жизнь остановилась, когда те, очередные ребята, не оставляли его в покое. В тот момент у него было лишь два пути: спрятаться и убежать или взять себя в руки и начать бороться до конца. На самом деле выбора у него не было, а был лишь второй вариант, ведь в минуты слабости его всегда поддерживала семья, а тем более папа. Папа для него был самым главным человеком в его жизни, он всегда слушал его, и он чувствовал эту бесконечную энергию, идущую от него в виде поддержки, которая была и оставалась бесценной.

"Папа", – Паша улыбнулся, подумав о нём. Паша не был дурачком, ведь было понятно и так, что они не были кровными родственниками. В детстве он начал это осознавать всё больше и больше, видя окружающих их людей, эти взгляды и разговоры, но Паше было плевать на них. Ведь по-настоящему родителем можно назвать не того, кто произвёл на свет и бросил, а того, кто воспитал и сделал тем, кто он есть на самом деле. Назвать какого-то другого мужчину отцом он никогда бы уже не смог, ведь вряд ли кто-то смотрел бы на него с той же любовью и преданностью в глазах, а он смог бы ответить взаимностью. Папа, несмотря ни на что, никогда не предаст его и своих уже кровных брата и сестру, которые своим рвением  помочь и поддержкой также не уступали и отцу. Единственное, на что он мог надеяться – что они чувствовали и от него то же самое.

Через пять минут в раздевалку вновь зашёл Аркадий Александрович, Паша как раз в этот момент отжимался от пола. Шум толпы не утихал, и Паше всё никак не получалось от этого абстрагироваться.