Пасьянс в четыре руки

— А кто мне помешает обойти ВЕСЬ твой подъезд? Позвонить в каждую дверь и посветить «корочкой»? Пока не найду тебя? И мне будет совершенно все равно, каким утренним занятиям я помешаю. — Он не отводил взгляда от ее пасмурно-серых глаз. — Я не испытываю сожаления, это верно. Но я не говорил, что мне не было приятно то, что произошло. Мне понравилось целовать тебя, Кира.

Ее ответная улыбка была… чувственной. И немного злой.

— Правда до самого конца? — тряхнула волосами, рассыпая их по плечам. — Я не хочу, чтобы соседи потом устроили мне веселую жизнь, поэтому будь добр, не тревожь людей. Двадцатый этаж, дверь справа от лифта. Увидимся, — Кира улыбнулась почти вызывающе и, развернувшись, направилась к подъезду, плавно покачивая бедрами и спиной чувствуя его взгляд.

— Черт знает что! — только врожденная аккуратность спасли ее сумочку от участи быть закинутой в ближайший угол. И роскошные, любимые туфельки на каблуках встали на свое место как обычно. Но вот изящные золотые часики легли на туалетный столик уже с раздраженным стуком. А затейливая заколка была вообще брошена куда-то в ящик. Ничем не сдерживаемые волосы свободной волной легли на плечи, спустились до талии, и Кира с тихим стоном вплела в них пальцы, массируя голову. — Черт знает что… — выдохнула уже без раздражения, просто устало. День был слишком… длинным. Перед глазами встало лицо этой «ищейки», Влада, и раздражение мгновенно вернулось снова. Нет, так дело не пойдет. Нужно расслабиться.

…Ванна наполнилась быстро. Кира только улыбнулась, касаясь кончиками пальцев мягкой, воздушной шапки пены. Да, то, что нужно. Продолжая улыбаться, она разделась, отправив одежду в машинку, и погрузилась в горячую воду. Блаженно выдохнула и закрыла глаза, откинув голову на бортик. Какое-то время просто лежала, ни о чем не думая, но потом мысли потихоньку начали просачиваться в голову. И уже через пару минут она сама не заметила, как начала вспоминать прошедший день. Димка, Севка. Влад. Да, Влад… Тело снова отозвалось волной тепла, стоило только представить себе его голубые глаза. Странно… Он ведь по сути еще слишком молод, они с Севой близнецы. Но он кажется гораздо старше и серьезней. Это из-за того, что он — «ищейка»? Один только холодный рассудок и ни капли эмоций. Хотя… то, что произошло на площади, вряд ли можно было объяснить отсутствием эмоций. Они там были. И не только с ее стороны. Кира только досадливо вздохнула, когда в памяти словно всплыл их поцелуй. Слишком странный даже для нее.

О, да… Она себя не понимала. Влад — «ищейка», он пуст, «черная дыра», так почему она так реагирует на его слова, на одно его присутствие? Видимо, у нее действительно слишком давно никого не было. Внутри, словно соглашаясь, дрогнули ярко-красные нити. «Масть». Проклятые «червы». Большая половина женского населения планеты убила бы за то, чтобы поменяться с ней местами. Управлять чужими эмоциями, влюблять, кружить головы, заставлять себя хотеть, всегда быть объектом внимания и желания. Вот только она бы с удовольствием отдала все это за то, чтобы быть просто любимой, по-настоящему любимой. Чтобы любили ее, именно ее не потому, что она — Червонная Королева и «масть» притягивает к ней мужчин, а потому что она — это она. Она ведь не монстр, и не чудовище. Она всего лишь ранимая женщина, у которой хорошая, почти идеальная маска. Вот только сегодня она дала основательную трещину.

Внутри шевельнулось недовольство и тут же погасло: вода всегда действовала на нее, как хорошее успокоительное. Она чуть не потеряла над собой контроль. Но даже не это страшно. А то, что она на какую-то долгую секунду снова начала надеяться на настоящие чувства. И вот это было по-настоящему глупо. И потому теперь так больно…

Телефонный звонок вызвал у нее только досадливую улыбку. К черту всех… Позвонят и перестанут. Надо только потерпеть. Звонок смолк только через минуту. А спустя еще парочку раздался снова. В дверь. Кира только выругалась и осторожно, чтобы не поскользнуться, выбралась из ванны. Накинула на себя махровый банный халат и прошла к двери. Заглянула в глазок, нахмурилась, колеблясь, а потом все-таки открыла дверь.

— Ты мог предупредить о том, что приедешь.

— Я звонил, — Алексей Клейменов, полковник Особенного следственного отдела вошел в квартиру и закрыл за собой дверь.

— За пять минут до прихода? — Кира вскинула бровь. — Ты вытащил меня из ванны. И я не рада тебя видеть.

— Мне жаль, — окинув ее долгим взглядом, он облизнул пересохшие губы.

— Хоть не ври, — девушка вздохнула, чуть расслабляясь. — Что-нибудь выпьешь?

— Нет, — Алексей качнул головой. — Ты одна?

— А с кем мне быть?

— Не знаю, — он пожал плечами почти… безразлично. — Может, с тем типом, с которым ты на площади у метро целовалась?

Сохранить невозмутимость Кире удалось с трудом. Хотя она могла бы предположить, что рано или поздно Клейменов запись увидит. Но мысли были заняты другим. Значит, сама виновата.

— Это тебя не касается, — отрезала девушка, поворачиваясь к нему спиной. — Сцены ревности в твоем исполнении смотрятся смешно.