Пасха Красная

Вот говорят, что с детьми трудно, а я с сыном не знала забот. Рос он послушный и самостоятельный. В третьем классе сам записался в секцию водного поло. И в спорте, и в школе лишь с успехами шел. Только скажет, бывало: „Мам, я в Болгарию уезжаю“. А еще был в Румынии, Югославии, Венгрии, Испании, Голландии. Много куда ездил, я всего и не упомнила».

О покойном Иване Федоровиче Рослякове известно немногое. Родился он в 1917 году и шестимесячным младенцем был доставлен из рязанских краев в московский детдом. Был он молчаливым, щепетильно честным и добрым. «Придешь к ним в гости, — вспоминает крестная о. Василия тетя Нина, — а Иван готов все на стол выложить и последнюю рубаху с себя снять».

После детдома Иван Федорович работал на заводе. В Великую Отечественную войну пять лет служил моряком на Дальнем Востоке, а потом как «выдвиженец» был направлен на работу в милицию. Оперуполномоченного Рослякова там хвалили и отмечали в приказах за бесстрашие при задержании преступников. Но время было такое, что честнейший Иван Федорович оказался в милиции не ко двору, и его перевели во вневедомственную охрану института судебной психиатрии им. Сербского.

Вот тайное предисловие к будущей трагедии: Ивана Федоровича направили охранять отделение, куда потом привезли убийцу его сына. Всегда спокойный, он на этой работе очень нервничал, а дома говорил: «Притворяются. Пока врача нет — они здоровые. А врач придет, он таракана поймает и жует, пока врачиху не затошнит». Западная пресса создала тогда институту им. Сербского славу застенка для диссидентов. Но москвичам было известно и другое — высокие покровители устраивали сюда «по звонку» влиятельных преступников, уходивших потом от правосудия под прикрытием психиатрического диагноза. Это откровенное беззаконие было для Ивана Федоровича таким потрясением, что, по убеждению родных, и послужило причиной его преждевременной смерти. Но прежде свершилось вот что — Иван Федорович уходил теперь на работу с иконой Божией Матери, спрятав ее в карман гимнастерки. Будущее еще было сокрыто, но уже стоял на посту с иконой отец-милиционер.

Игорь тяжело пережил смерть отца, написав позже:

Бог сказал — и услышал я дважды,
Что для каждого суд по делам:
Когда умер отец, и однажды,
Когда к смерти готовился сам.

Из воспоминаний классного руководителя и преподавателя литературы школы № 466 г. Москвы Натальи Дмитриевны Симоновой:«Когда в школу приезжала комиссия с проверкой, учителя старались вызвать к доске Игоря Рослякова, зная, что в этом случае школа „блеснет“. Он с отличием шел по всем предметам и был настолько скромным, что хотелось бы, сказать: вот обыкновенный школьник. Но это не так. Это был человек одаренный и отмеченный свыше.

Ему рано были знакомы понятия „долг“ и „надо“. Уже с 3 класса жизнь Игоря была расписана по минутам, и собранность у него была необыкновенная. Уезжая на соревнования, он отсутствовал в школе по 20 дней. Учителя возмущались: „Опять уехал!“ А по возвращении выяснялось, что Игорь уже прошел самостоятельно учебный материал и готов сдать сочинения и зачеты. Это впечатляло — особенно одноклассников.