Пассажир без багажа

Г-ЖА РЕНО. Да неужели же материальный вопрос играет хоть какую-то роль в этой трагической альтернативе?

ЮСПАР. К сожалению, играет, мадам. Кстати, разрешите мне сказать два слова о юридической стороне дела…

Г-ЖА РЕНО. После, мсье, умоляю вас, после…

ГЕРЦОГИНЯ. У мэтра Юспара вместо сердца свод законов! Но так как он очень мил… (незаметно щиплет Юспара) он сейчас же пойдет и приведет нам Гастона!

ЮСПАР (отказываясь от дальнейшей борьбы). Повинуюсь, мадам. Но попрошу вас не вскрикивать, не бросаться ему на шею. Столько уже было этих встреч, что всякие излишества приводят больного в нервозное и весьма тяжелое состояние. (Уходит.)

ГЕРЦОГИНЯ. Воображаю, как вам не терпится его увидеть, мадам.

Г-ЖА РЕНО. У матери и не может быть иных чувств.

ГЕРЦОГИНЯ. О, я так волнуюсь за вас. (Валентине.) Значит, вы тоже видели нашего пациента — словом, того, которого вы считаете нашим пациентом?

ВАЛЕНТИНА. Ну да, мадам. Я ведь говорила, что была в приюте.

ГЕРЦОГИНЯ. Ах, верно, верно! Что это со мной…

Г-ЖА РЕНО. Мой старший сын Жорж женился на Валентине, когда она была совсем еще девочкой, они с Жаком дружили с ранних лет. Они ужасно любили друг друга, правда, Жорж?

ЖОРЖ(холодно). Ужасно любили.

ГЕРЦОГИНЯ. Жена брата — почти родная сестра, верно я говорю, мадам?

ВАЛЕНТИНА(голос ее звучит странно). Совершенно верно.

ГЕРЦОГИНЯ. Вы, очевидно, будете бесконечно рады увидеть его.

ВАЛЕНТИНА смущенно взглядывает на ЖОРЖА.

ЖОРЖ. Бесконечно рада. Именно как родная сестра.

ГЕРЦОГИНЯ. Я неисправимая мечтательница… Так признаться вам, о чем я мечтала? Как было бы прекрасно, если бы женщина, которую он обожал, оказалась здесь, и он узнал бы ее, поцеловал бы ее страстно. Подумайте, первый поцелуй при выходе из склепа. Но, увы, как видно, этого не случится.

ЖОРЖ(четким голосом). Да, мадам, не случится.

ГЕРЦОГИНЯ. Тогда простимся с этой прекрасной мечтой. (Подходит к окну.) Что это Юспар так долго?.. Парк у вас огромный, а наш Юспар чуть подслеповат… Уверена, что он заблудился.

ВАЛЕНТИНА(тихо, Жоржу). Почему вы на меня так смотрите? Надеюсь, вы не собираетесь ворошить все это старье?

ЖОРЖ(серьезно). Простив вас, я все забыл.

ВАЛЕНТИНА. Тогда не глядите на меня зверем при каждом слове этой старой дуры!

Г-ЖА РЕНО (которая не слышала этого разговора и ничего не знает об этой истории). Миленькая моя Валентина. Да посмотри, Жорж, она сама не своя от волнения… Как я рад! что она до сих пор помнит о нашем Жаке, правда, Жорж?

ЖОРЖ. Правда, мама.

ГЕРЦОГИНЯ. Ах, вот и он!

ЮСПАР входит один.

Так я и знала, что вы его не найдете! 

ЮСПАР. Я его нашел, только не решился побеспокоить.

ГЕРЦОГИНЯ. Что вы такое говорите? Что он делает?

ЮСПАР. Стоит перед статуей.

ВАЛЕНТИНА(кричит). Перед Дианой-охотницей, это в глубине парка, да? Там еще круглая скамья?

ЮСПАР. Да. Постойте-постойте, да его отсюда видно.

Все глядят в окно.

ЖОРЖ(резко). Ну, и что это доказывает?

ГЕРЦОГИНЯ (Юспару). Как это волнительно, дорогой мэтр!

ВАЛЕНТИНА(кротко). Не знаю. Мне помнится, ему нравилась эта статуя, эта скамья…

ГЕРЦОГИНЯ(Юспару). Мы сгораем! Буквально сгораем!

Г-ЖА РЕНО. Да что ты говоришь, дорогая Валентна! Раньше этот уголок парка входил в поместье господина Дюбантона. Правда, во времена Жака мы уже прикупили этот участок, но забор снесли только после войны.

ВАЛЕНТИНА(смущенно). Не знаю, очевидно, вы правы.

ЮСПАР. Когда он стоял перед статуей, у него был такой вид, что я не осмелился его побеспокоить и решил сначала спросить у вас — имеет ли этот факт какое-нибудь значение или нет. Раз не имеет, пойду приведу его. (Уходит.)

ЖОРЖ(тихо, Валентине). Вы с ним на этой скамейке встречались?

ВАЛЕНТИНА. Я не понимаю, на что вы намекаете.

ГЕРЦОГИНЯ. Как ни естественно ваше волнение, мадам, умоляю вас, держите себя в руках.

Г-ЖА РЕНО. Можете смело на меня положиться.

Входят ЮСПАР и ГАСТОН.

(Шепотом.) Боже, да это он, он…

ГЕРЦОГИНЯ(подходит к Гастону и становится в театральную позу так, чтобы ему не было видно остальных). Гастон, попытайтесь ни о чем не думать, расслабьте свою волю, не делайте над собой никаких усилий. А теперь присмотритесь к каждому.