Пассажир с детьми. Юрий Гагарин до и после 27 марта 1968 года

Племянница Юрия Гагарина Тамара Дмитриевна Филатова со слов своей бабушки характеризует [2] эти два послеоккупационных года как крайне депрессивные – семья практически уполовинилась; несмотря на то, что в доме Гагариных больше не было чужаков, настроение было гораздо хуже, чем при немцах. Главным персонажем этой трагедии становится почтальон, который в любой момент может принести похоронку на сына и дочь. Где на самом деле провели Валентин и его сестра Зоя – нет, не погибшие – эти два года? Куда их отвезли немцы? Тамара Дмитриевна явно не расположена обсуждать эту тему, однако сообщает, что ее мать и дядя – вести о которых пришли в Клушино лишь весной 1945-го – провели свои лагерные годы где-то на границе Польши и Германии; Зоя работала в каком-то “имении”; это были не концентрационные, а “рабочие” лагеря. Авторы биографии “Starman”, заставшие в конце 1990-х в живых саму Зою Алексеевну и успевшие поговорить с ней на эту щекотливую тему, приводят кое-какие подробности [3]. На “детском поезде” немцы привезли их в Гданьск – и уже оттуда отправили в трудовые лагеря. Зоя Алексеевна: “Мне приходилось стирать за сотнями немцев каждую неделю”. “Валентин и Зоя сбежали из лагерей и две недели блуждали по лесам, надеясь на то, что русские войска спасут их”. “Когда они действительно пришли, мы надеялись, что нас отправят домой – но они сказали, что мы должны остаться с Красной Армией в качестве добровольцев”. “Зою поставили присматривать за лошадьми в кавалерийской бригаде, и она все дальше углублялась в Германию”. “Валентин на фронте научился обращаться с противотанковым гранатометом и другим оружием”.

Тамара Дмитриевна упоминает, что Валентин после освобождения успел повоевать полтора месяца – и потом, как раз очень вовремя, пришел призывной возраст, попал в армию и, отслужив положенные три года, вернулся домой в 1948-м. Сам он сообщает в воспоминаниях, что сумел бежать из плена уже через три недели, на границе Смоленской области и Белоруссии. Судя по другим свидетельствам, его пленение продолжалось два года, до весны 1945 года, и к Красной армии он примкнул уже на территории Германии. Дело не в том, что мы пытаемся поймать гагаринского родственника на чем-то неблаговидном (скорее над неувязками в разных версиях его мемуаров можно иронизировать – что и делали саркастически настроенные комментаторы); эти два года брата в плену впоследствии обернутся большой проблемой для Юрия – потому как анкетные данные такого рода были априори подозрительными. Именно поэтому ему придется в автобиографиях либо не упоминать о существовании старшего брата вовсе, либо не фокусироваться на этом этапе его карьеры.

Зоя после освобождения оказалась в Калининграде; некоторое время опасалась возвращаться домой после плена – небезосновательно, однако ей все же хотелось увидеть родных, и она рискнула. Косвенным образом все это подтверждается и другими источниками – Валентин Гагарин приводит в воспоминаниях полученное им в конце войны письмо: “«Еще сообщаем тебе, что сестре твоей Зое, как и тебе, выпало счастье убежать от проклятого немца, и сестра тоже пошла в красные бойцы и служит в кавалерийской части по ветеринарному делу». Даже дыхание перехватило от радости. Ух, Зойка, сбежала-таки! Молодчина же ты…” [4].

Источник, о котором мы подробно расскажем далее, предполагает, что рано проявившиеся лидерские качества Юрия Гагарина, возможно, связаны с тем, что на протяжении двух-трех лет он, по сути, был старшим мужчиной в семье – когда Валентин был в плену, а отец жил скорее в Гжатске, чем в Клушине [5]. Дело в том, что после изгнания оккупантов Алексея Ивановича, хромого и страдающего язвой, все-таки призвали в армию, хотя бы и нестроевым – и он в 1943–1945 годах жил отдельно от семьи.

“…Назначенный военным комендантом Гжатска капитан А. В. Третьяк получил указание всячески содействовать местным органам власти в решении проблем, связанных с восстановлением города и нормальной жизни в нем. Начинали с расчистки руин, а дальнейшая работа продвигалась медленно из-за отсутствия квалифицированных каменщиков, плотников, электриков, слесарей. Необходимо было срочно восстановить здание госпиталя – его гитлеровцы взорвали, не успев даже эвакуировать оттуда своих раненых солдат. После выхода в свет Постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации» дела пошли быстрее. Постановление давало полномочия военной администрации привлекать сельских жителей для работ на ответственных объектах. Мастер на все руки, плотник, каменщик и слесарь Алексей Иванович Гагарин вновь оказался востребован, на сей раз в городе Гжатске. Впервые за много лет он покинул семью и дом родной, чтобы употребить свое умение на решение важной государственной задачи.