Пассажирка с «Титаника»

Глория разгадала смысл своих повторяющихся снов. Ее сны – это путь, которым она идет в параллельной реальности. Дорога ее заблуждений и пристрастий. Стоит ей забыться, и она попадает в бесконечную анфиладу комнат или в сад с бесчисленными тропками. Там разгуливают неожиданные персонажи, которые населяют ее подсознание. Только там она может видеть их и говорить с ними.

– Я был уверен, что ты сама все поймешь, моя царица! – заявил карлик. – Иначе судьба не подарила бы нам встречу на закате моих дней.

Он имел обыкновение вырастать будто из-под земли и вести себя как ни в чем не бывало. Словно он не умер на руках у Глории, а продолжал жить и здравствовать. Она давно перестала пугаться и скучала по нему, если он долго не появлялся.

– Я урод, но не дурак, – засмеялся карлик, ловя на лету ее мысли. – Тебе со мной не скучно. Правда?

– От тебя ничего не скроешь.

– В этом нет нужды.

– Знаешь, ты красив, – вдруг абсолютно искренне сказала Глория. – У тебя лицо Нарцисса…

– …а туловище тролля! – подхватил он. – Разве ты не замечаешь, насколько я безобразен? Я мал ростом, мои плечи непомерно широки, руки как у орангутанга, а ноги короткие и кривые.

– Я привыкла видеть тебя таким, Агафон. Мне все нравится.

– Хвала Всевышнему, я хотя бы не горбат!

– Ты умен и мудр. Эти два качества не всегда уживаются в одном человеке.

– Ум – коварная штука, – развеселился карлик. – Без него плохо, а с ним порой бывает еще хуже. Я много размышлял о том, как от него избавиться. Это не просто.

Глория молча наблюдала за его ужимками. Иногда он нарочно кривлялся и паясничал, а иногда обретал невозмутимость. Ей бы научиться так управлять эмоциями. Надо – они выстреливают фейерверком, не надо – прячутся, будто их и нет.

Глория призналась себе, что по-хорошему завидует Агафону. Он в избытке обладал тем, чего не хватало Лаврову. Его физические недостатки терялись на фоне душевных достоинств.

– Не представляю, чтобы я делала без тебя, – вырвалось у нее.

Карлик расцвел от удовольствия, хотя он легко мог оставаться непроницаемым ни для похвал, ни для порицаний.

– Я рядом, – с нежностью произнес он. – Даже когда ты меня не видишь.

Глория чуть не заплакала и устыдилась своей сентиментальности. Агафон деликатно отвел глаза.

– У тебя все хорошо, – сказал он после долгой паузы. – Ты преодолела самое трудное. Перед тобой – более-менее ясная перспектива. Кстати, как тебе живется в моем доме? Прости, теперь это твой дом. В мире все так зыбко, так быстро меняется. Не успеваешь отслеживать.

– Это наш дом. Я хочу прожить в нем до самого конца.

– Конец – всего лишь иллюзия, – возразил карлик. – Как и начало.

– Мы ходим по кругу?

– Отчасти. Пусть тебя это не расстраивает. Наматывая круги, мы получаем опыт…

Последние слова Агафона Глория не услышала. Она уснула. В ее спальне горел ночник, за окном светили крупные звезды. Она знала, что увидит их во сне, в призрачном саду, где обнаженная женщина сидит на берегу пруда и выливает воду из двух кувшинов…

Чтобы наполнить их вновь!..

Глава 3

Москва

– Знакомься, это моя подруга Дора, – представила Катя молодую особу с экстравагантной прической.

Одна половина ее головы была выбрита, другая завита мелкими русыми спиральками. Спиральки спускались на голое плечо Доры. Ее платье представляло собой прозрачную белую сорочку на тонких бретелях, под которой проглядывало черное белье.

– Роман, – вежливо поклонился Лавров.

Глаза Доры были густо подведены, губы лоснились помадой с блестками. Шея, запястья и пальцы были унизаны дорогой бижутерией. Будь это настоящие драгоценности, к Доре следовало бы приставить охрану.

Ночной клуб «Фишка» посещали обеспеченные люди. Один коктейль или чашечка кофе здесь стоили недешево. Лавров злился, что позволил Кате затащить себя сюда. Он терпеть не мог подобные тусовки. «Сливки общества» оказывались на поверку вздорными и высокомерными, а то и откровенно скандальными людьми. От них можно ожидать любой провокации. Наверняка некоторые балуются кокаином и злоупотребляют выпивкой.

– Рада тебя видеть, Кэт, – протянула в нос Дора и тряхнула спиральками. От нее за версту несло сладкими духами и абсентом.

Роман сразу почуял этот горьковатый полынный аромат, смешанный с запахом помады и жасмина.

– Слышала, ты разводишься?

– Да, – кивнула Катя, опираясь на руку своего спутника.

– Это твой новый бойфренд?

– Это мой друг.

– Ясненько, – прищурилась Дора, смерив его оценивающим взглядом. – Он ничего. Красавчик! Везет тебе, подруга. Что ни мужик, то глаз не отведешь.

Лавров внутренне поморщился, но смолчал. Дора как выглядит, так и ведет себя. Она не признает «устоев» и попирает «приличия». Такое у нее кредо.

– Осторожнее с ней, – прошептала Катя, когда Дора оставила их и кинулась встречать вновь пришедших: высокую худущую барышню модельной внешности и тучного мужчину ей по плечо.

– А что, твоя Дора кусается?

– Она ужасная скандалистка. Если что не по ней – устраивает жуткий дебош. Бьет посуду, кидается чем ни попадя. Но в глубине души она чувствительная и ранимая. Просто у нее личная жизнь не складывается.