Пассажирка с «Титаника»

– Я поступил опрометчиво. Зато я попал в катакомбы. Мне бы в голову не пришло, что находится под домом. Один из подземных коридоров ведет до оврага, но другие могут тянуться дальше.

– Это бывшие каменоломни, – обронила Глория.

– Откуда ты…

– Я посмотрела в инете, – солгала она. – После твоего звонка. Поселок Рудное построен на месте, где раньше разрабатывали камень для строительства. Каменоломни давно заброшены, часть из них обвалилась.

– Ты бы видела пещеру!

– Вероятно, Балычев расширил ее.

– Как, по-твоему, он убил ресторанную певицу, менеджера и жениха Доры? Какой новый способ изобрел?

– Все новое – хорошо забытое старое.

Лавров взволнованно ходил по комнате из угла в угол.

– Я не могу допустить, чтобы он расправился с моей спасительницей.

– Как ты собираешься ему помешать?

– Пойду и застрелю эту мразь!

– Ах, мой благородный рыцарь, – усмехнулась Глория. – Боюсь, уже поздно. Твой подвиг ничего не исправит.

Сыщик застыл посреди гостиной, сделал шаг назад и рухнул на диван. Пружины издали тихий скрежет.

– Что?.. Она мертва?.. Я не успел?..

– Судьбу не обманешь.

– И ты спокойно говоришь об этом? Я сейчас же поеду… я…

– Тебе не нужно туда ехать, Рома. Ложись в постель и прикладывай компресс на затылок. А лучше – лед. У тебя есть лед? Я пойду взгляну.

Она отправилась на кухню, открыла холодильник и достала форму для ледяных кубиков. Та оказалась пуста.

Лавров слышал, как льется вода. Очевидно, Глория наполнила форму и поставила воду замораживаться.

– Я поеду, – твердил он. – Поеду. Держись, Хаса! Я не оставлю тебя в беде…

Он резко встал, все вокруг поплыло, его повело в сторону. Глория прибежала на грохот и увидела больного на полу.

– С головой не шутят, – ворчала она, наклонившись и трогая его влажный лоб. – До вечера я запрещаю тебе вставать с постели. А там посмотрим. Не терзайся так! Ничего с твоей плясуньей не случится…

Глава 23

Дневник Уну

После спиритического сеанса с Аменофис я затосковала. Казалось, я потеряла нечто бесконечно дорогое: далекий дом, близких, всех, кого я любила.

На самом деле терять мне было нечего и некого, кроме Мената. Люди, которых я оставила в Новохимске, вызывали у меня брезгливое отвращение. Я не скучала по матери, братьям и сестрам. Моя жизнь до встречи с Менатом засохла и отпала, словно осенний листок с дерева.

Но оказалось, что у меня все-таки есть прошлое. Я ощущала его по проблескам в сознании, по незначительным мелочам, которые просыпались в моей памяти, по ностальгии, которой я раньше не знала. И этим прошлым был вовсе не ушедший в бездну «Титаник». Оказалось, что у меня есть еще более ранние воспоминания, и Аменофис – их неотъемлемая часть.

Меня все сильнее волновал перстень на руке Мената. Я уже видела такой очень давно. Так давно, что человек, носивший его, канул в Лету: я не могла представить его лица, рук, голоса. Зато перстень с круглым черным камнем накрепко врезался в мою память. В тусклом блеске этого камня таилась разгадка.

Менат по-своему воспринял беседу с Аменофис. В сущности, он в ней не участвовал. Я передала ему слова прорицательницы, и уж ему было решать, верить мне или нет.

Он поверил безоговорочно.

Если меня поразили мои чувства, разбуженные Аменофис, то его взволновали Ворота Плутона и Аль-Искандария.

– Я выясню, что за этим кроется, и обязательно поделюсь с тобой, – заявил он. – Она не зря упомянула эти названия.

Я кивала, хотя мои мысли занимало прощание с Аменофис. Это был конец, за которым брезжило начало. Начало и конец – две вехи, между которыми блуждает человеческая душа: что-то ищет, к чему-то стремится, от чего-то бежит. Вечное хождение по кругу.

– Коридор времени! – повторял Менат. – Вот ради чего стоит потрудиться. Аменофис умеет прокладывать его. Я не успел спросить, как она это делает.

– Думаешь, она бы сказала?

– Гибель «Титаника» напрямую связана с этим явлением. Я выяснил, что ты не единственная, кого подобрали на месте крушения много лет спустя. В 1991 году научно-исследовательское судно «Ларсон Напер» наткнулось в Атлантике на шлюпку. В ней сидел седобородый мужчина в форме компании «Уайт Стар Лайн»[7]. Он называл себя капитаном «Титаника» Эдвардом Джоном Смитом. Его постигла та же участь, что и тебя.

– Он… быстро состарился и умер?

– Именно так. Еще есть сведения о маленькой девочке, которую выловили из воды вместе со спасательным кругом с «Титаника». Естественно, она ничего не могла рассказать о себе…

– Такая кроха выжила в ледяных волнах? – поразилась я.

– Коридор, дорогая! Не забывай о коридоре. Его свойства могут быть самыми загадочными.

Мената захватили перспективы коридора. Он с воодушевлением говорил, а я молча слушала.

– В 1972 году радист американского линкора «Теодор Рузвельт» принял от «Титаника» сигнал SOS! Морзянка слабо пробивалась сквозь помехи в наушниках, и радист поначалу не поверил себе. Он занялся собственным расследованием и установил, что его коллеги-радисты получали радиограммы с «Титаника» примерно раз в шесть лет.

– Ну и что? Радист попал в психушку?

Менат кивнул.

– Так я и думала.