Пассажирка с «Титаника»

Она вышла из клуба на улицу, которая показалась ей зыбкой и колеблющейся. Солнце светило слишком ярко, автомобили слишком быстро носились мимо, а по сторонам мелькали бледными тенями прохожие.

Глядя на покрытые зеленым пушком деревья, Глория подумала о Лаврове. Ради него она приходила в «Фишку», чтобы проверить, не преувеличивает ли она грозящую ему опасность. Пожалуй, нет. Если она не вмешается, он проиграет эту схватку. Погибнет бессмысленно и бездарно…

Глава 27

Поселок Рудное

Роман пошел на голоса и оказался у деревянной двери в тупичке, где заканчивался боковой коридор. Оттуда раздавались женские крики. Неужели это танцовщицы канкана?

– Эй, – крикнул он. – Кто вы?

– Откройте!.. Помогите!..

Сыщик постучал в дверь. Ему не ответили. Значит, девушки связаны или сильно избиты и не могут подойти.

– Хаса!.. Тахме!.. Это вы?..

Молчание.

Он подергал дверь. Выломать не получится, а ключа у него нет.

«Ну ты и болван, Рома! – возмутился внутренний оппонент. – Ключи у тебя в кармане. Целая связка!»

Он нащупал рукой ключи, которые машинально бросил в карман, и воодушевился. Надо попробовать. Один за другим он вставлял ключи в скважину, пока не подобрал нужный. Видимо, дверью пользовались редко, потому что замок поддался с трудом.

В нос ударил запах плесени и мочи. Луч фонаря осветил двух девушек, забившихся в угол каменного мешка и насмерть перепуганных. Это были Хаса и Тахме. Он плохо запомнил их лица, но кому еще тут быть?

Узницы жмурились от света и жались друг к дружке. Первой приоткрыла глаза брюнетка.

– Ты-ы?!

– Как видишь, я вернулся.

«Чертовки» выглядели потрепанными и жалкими. Они дрожали от холода и страха. Хозяин бросил их сюда полураздетыми. У блондинки заплыл один глаз, в уголке рта запеклась кровь. Брюнетка пострадала меньше: пара синяков и ссадин, разбитый локоть. В сущности, ерунда. Неизвестно, что собирался сделать с ними Плутон, будь он жив.

– Это из-за меня вам досталось? – спросил Лавров, помогая им выйти.

Хаса расплакалась. Тахме бросала на него быстрые испуганные взгляды.

– Ваш хозяин мертв. Вам нечего его бояться. Отныне вы свободны.

Блондинка зарыдала громче, а у брюнетки, по-видимому, от такой новости пропал дар речи.

– В-врешь… – через минуту выдавила она, и ее глаза подернулись влагой.

– В дом возвращаться нельзя. Там чужие, – сообщил он. – Вам придется не сладко, если они вас сцапают.

– Чу… чужие?..

Казалось, до девушек не доходит смысл его слов. Они думали лишь о своем мучителе. Странные существа! Мужик избил их и запер в каменном мешке подыхать, а они плачут.

– Ты… убил его? – всхлипывала Тахме.

– К сожалению, нет. Я застал его и домоправительницу уже мертвыми.

– Она… тоже?..

– Да, – кивнул сыщик. – Вам повезло, что вы сидели тут. Выходит, вы обязаны мне жизнью.

Камера, в которой Плутон закрыл своих «чертовок», была тесной, темной и холодной. Он не бросил на пол даже драного тюфяка или какой-нибудь тряпки. Только в углу стояло ведро для отправления естественных нужд. Видимо, побег пленника не на шутку разозлил хозяина.

Лавров спросил у Хасы:

– Ты сможешь найти дорогу в овраг?

– Да, – неуверенно ответила та. – А это правда, что…

– Плутон мертв, – повторил он. – Его застрелили. Иначе как бы я спустился в подземелье и нашел вас?

Он не собирался признаваться, что заблудился. Быть спасителем куда приятнее, чем недотепой, который запутался в лабиринте коридоров.

– Надо идти, – поторопил он девушек. – Сюда могут спуститься чужие.

– Кто они?

– Не знаю. Полицейские или убийцы. Возможно, тот, кто прикончил вашего хозяина, был не один.

«Чертовки» промолчали. Сейчас они не были похожи на роковых красавиц и коварных соблазнительниц, и вызывали лишь сочувствие. Бледные, дрожащие, растерянные, босые, в одинаковых шелковых пижамах, разорванных и грязных.

– Как вы пойдете? – спохватился он, обратив внимание на их ноги.

– Рядом с пещерой есть гардеробная, – сообразила Тахме, которая раньше блондинки оправилась от потрясения. – Там наши костюмы. Надо взять что-нибудь.

Девушки хорошо ориентировались в этой части подземелья и быстро привели сыщика к гардеробной. Та была устроена в каменной нише, завешанной темной тканью под цвет стен.

– Я ее не заметил…

– Ты тут не проходил, – обронила Хаса, роясь в сундуке.

– Что это за монограмма на стенах, похожая на английскую букву?

– Указатель. Если у проема стоит такой знак, то поворачивать нельзя, – пояснила блондинка. – Надо идти туда, где знака нет.

– Это верно только для правой части подземелья, – вставила брюнетка. – В левой все наоборот.

– Хитро придумано. А что за погреб в кладовой? – допытывался Роман. – Через него можно спуститься сюда?

– Это не совсем погреб. Там лежат овощи, но на самом деле это ловушка. Едва ты становишься на предпоследнюю ступеньку лестницы, люк захлопывается.

– Я чуть было туда не сунулся.

– Тогда бы мы точно сдохли, – равнодушно констатировала Хаса. – Катакомбы поглощают все звуки. Кричи, не кричи, один черт. Наверху ни фига не слышно. И ты бы сдох, шпион.

– Я не шпион.

– Хозяин называл тебя шпионом. Ты следил за ним, а он этого не любит.