PASSIONARIUM

В 335 г. в ссылку был отправлен оговоренный Афанасий, а через год император Константин реабилитировал Ария, который вскоре умер, то ли от отравы, то ли от руки тайного убийцы. Тем не менее ариане восторжествовали на соборе в Антиохии в 341 г. Им покровительствовал император Констанций. Но, как всегда бывает, победители перессорились: одни искали компромисса с никейским исповеданием, другие шли дальше Ария, требуя, чтобы все догматы были ясны разуму, третьи предлагали обтекаемые формулировки, чтобы избежать упреков в неправоте.

Официальную доктрину арианства выработал собор 359 г. в Римини. За истекший период были крещены готы, бургунды, вандалы, лангобарды. Они составили гвардию Констанция, управлявшего весьма беспокойной страной.

А никейцы сидели в ссылках. Выпустил их только язычник Юлиан, давший свободу вероисповедания, для того чтобы христиане боролись друг против друга.

Только в 381 г. испанец Феодосий созвал II Вселенский собор в Константинополе, который предал анафеме ариан и македонян[58]. С этого времени арианство стало исповеданием германцев, а не римлян. Философема перешла из поэзии понятий в этнологию.

Конфликты иной раз возникали не по принципиальным вопросам догматики, а на почве недоразумений, имевших отнюдь не теологическую подоплеку. В 439 г. константинопольским патриархом стал Несторий, родом перс, человек весьма строгий и ученый. То и другое задевало столичное духовенство, не чуждое мирским соблазнам, против которых в 397–404 гг. боролся еще Иоанн Златоуст, тоже неудачно. В богословском прении Несторий произнес фразу, канонически бесспорную: «У Бога нет матери». Его враги тут же перетолковали этот тезис как хулу на Деву Марию. И от Нестория избавились, осудив его на Эфесском соборе 431 г.

Казалось бы, тут-то и установить мир, но египетские монахи высказались за отрицание человеческого начала в Христе, и в 449 г. в тот же Эфес съехались на Вселенский собор представители всех церквей империи, а также тех или иных направлений. Речь шла о том, имелась ли в Христе, наряду с божественной, человеческая субстанция? В те времена это был вопрос не праздный. Если правы египетские монофизиты, то страдал на кресте не человек, а Бог, который мог легко переносить муки и даже не ощущать их. А коль скоро так, то он нам, людям, не пример, ибо мы слабы и боли боимся. Но, с другой стороны, не есть ли признание в Христе человеческой природы – его принижение? Поэтому монофизиты кричали: «Надвое рассеките признающих два естества!» Собор обещал быть бурным.

Учение о двух естествах поддерживали греки и италийцы (патриарх и папа); против них выступали египтяне. Во время заседания в помещение, где заседал Собор, ворвалась тысячная толпа египетских монахов, нечесаных, бородатых, во власяницах и с большими топорами. Монахи стали избивать епископов, поломали пальцы писцам, патриарха топтали ногами. А стража, присланная подкупленным вельможей, не вмешивалась, так как у воинов отсутствовала стихийная пассионарность, а следовательно, и инициатива.

Теперь попробуем проанализировать ситуацию. Сирийские крестьяне были недовольны византийскими чиновниками и до возведения Нестория на патриарший престол, и во время его господства в Константинополе, и после его ссылки. Но их недовольство никакого касательства к Непорочному Зачатию и Рождеству не имело. Однако население Сирии высказалось за взгляды Нестория, очевидно, потому, что они были им более близки и понятны. Но когда эмигрировали в персидскую Месопотамию студенты эфесской богословской школы и некоторые антиохийские иерархи – противники монофизитства, то народное движение в Сирии погасло. Недовольные гнетом константинопольского правительства, конечно, остались, но после указа императора («Энотикон») 482 г., содержавшего компромисс с монофизитством, они объединились с египтянами, т. е. изменили идеологическую позицию на 180°, чтобы сохранить позицию социально-политическую.

Искренние сторонники Нестория, почитавшие его как праведника, замученного в ссылке, основали в Насибе христианский университет, проповедовали христианство вплоть до Китая и были верноподданными шаха Ирана, т. е. политическими противниками Константинополя. Но они оставались византийцами по образу мысли, складу психики и стереотипу поведения. Таким образом, Византия выплеснулась за государственные границы, подобно тому как кипящая жидкость вытекает из вмещающего ее сосуда.

Засим последовал поединок между Константинополем и Александрией, или между египетской церковью и греческой патриархией. Силы были почти равны. Решала проблему позиция светской власти, которая опасалась растущего влияния церкви.

В 451 г. в Халкидоне был созван новый собор под председательством самого императора Маркиана. Халкидонский собор отменил решение собора Эфесского 449 г. и назвал его «эфесским разбоем». Египтяне ответили на это расколом, изгнали греческий язык из богослужения и выбрали особого коптского патриарха. Второе их патриаршество основал в Антиохии Яков Барадей; его последователи получили название яковитов.