Пассионарная Россия

Это было действительно время расцвета российского предпринимательства. Какой-то ярославский колбасник Либкин создает основы кинопроката, какой-то московский инженер Перский открывает свой «Кино-журнал», какой-то отставной есаул Ханжонков объявляет себя московским представителем фирмы «Италия-фильм», и, наконец, какой-то петербургский фотограф Дранков создает свою фирму и снимает «фильму» «Свидание государя императора с английским королем Эдуардом VII на Ревельском рейде», везет ее П. А. Столыпину в Елагин дворец. Петр Аркадьевич качеством «фильмы» остался доволен. А Дранков, не растерявшись в необычной для него дворцовой обстановке, снимает самого Столыпина за ужином. Правда, эту ленту, как «интимную», конфисковала тогда полиция, но Дранковым успели заинтересоваться в Гатчине. Уже 20 июня 1908 г. он показывает «Свидание императоров» царской семье, которая выразила свое удовлетворение увиденному. Это тем более важно было для будущего русского кино, потому что к тому моменту отношение государя к нему было, как и у Л. Н. Толстого, более чем прохладное, хотя не по эстетическим, а по политическим мотивам. Дело в том, что незадолго до того в одном кинотеатре кто-то разбросал листовки РСДРП. Хотя император эту организацию и не считал чрезмерно опасной для государства Российского, но тут был непорядок, в связи с чем на донесении о сем факте рукой государя было написано: «Я неоднократно на то указывал, что эти кинематографические балаганы опасные заведения. Там негодяи могут черт знает что натворить, благо народ, говорят, толпами валит туда, чтобы смотреть всякую ерунду. Не знаю, что бы придумать против таких балаганов…» (см.: Зильберштейн И. С. Николай II о кино//Сов. экран. 1927. № 15). К проблеме отношения государя к кинематографу мы еще вернемся, а пока напомним читателю: воспользовавшись благоприятной реакцией в Гатчине (особенно вдовствующей императрицы Марии Федоровны), Дранков откликается на призыв одной из крупнейших столичных газет: использовать кинематограф «не для улицы, не для грошовых балаганных театров, а для истории», и… решает снять фильм о Л. Н. Толстом. Прежде всего этому энергичному предпринимателю мы обязаны сегодня уникальными съемками великого писателя…

Но вернемся к социально-экономическим аспектам этого исторического сюжета. Дранков ранее других почувствовал возможность хорошо заработать на новом изобретении, что было, по мнению историков, главной для него двигательной силой. Но он также правильно уловил и перспективное направление развития русского кинематографа – путь экранизации литературных произведений. За короткое время были экранизированы десятки произведений русских и иностранных писателей – Пушкина, Гоголя, Л. Толстого, Островского, Лермонтова, Чехова, Бальзака, Диккенса. Конечно же, эти достаточно примитивные фильмы давали о литературной основе весьма приблизительное представление, но были своего рода рекламой их, обращая внимание простого люда на сюжеты произведений выдающихся мастеров литературы. Кто знает сколько мещан, рабочих и крестьянских детей обратились после этих лент к литературным первоисточникам?

Бывали и курьезы. В 1917 г. Дранков снял фильм по рассказу М. Горького «Коновалов», весьма отдаленное отношение имевший к произведению писателя. После падения самодержавия и последовавшего за ним расследования преступлений царского двора и сановников Дранков решает заработать на интересе публики к этому сюжету и… вновь выбрасывает на «кинорынок» «фильму» «Коновалов», но под названием «Драма из жизни Григория Распутина». Афера была разоблачена, но заработал на ней Дранков немало. Более удачной была его деятельность не в «игровом», а в документальном кино. Кроме упоминавшегося фильма 1908 г. о Л. Толстом, он с 1912 г. выпускает журнал «Обозрение России», став на долгие годы главным мастером событийных съемок.