Пасть дьявола

– У Анфисы могли быть знакомые, например, случайно встреченные соотечественники, которым она рассказывала о своём богатом женихе и о внезапно пропавшей падчерице. Может быть, она спрашивала у них совета о том, что делать в сложившейся ситуации.

– Да, всё это выглядит очень странно. Хотя, её тоже могли запугать, убедив в том, что дети найдены, и они могут сделать с ними, а заодно и с нею всё, что угодно, если она не поможет как можно быстрее получить выкуп… Кстати, она не раз жаловалась на то, что её кто – то запугивает.

– Даже если это и так, то она могла скрывать истинное положение дел от кого угодно, но не от Михаила. Приехав, он взял все вопросы по поиску Маши на себя, и скрывать от него правду было по меньшей мере глупо, если не сказать преступно…

– Какая – то причина для молчания у неё была. Но какая?

– Дождёмся, когда она вернётся и устроим ей допрос с пристрастием. У нас её номер с больной головушкой не пройдёт.

Где – то тревожно закричала птица. В окно влетела ночная бабочка. Она заметалась вокруг включенного светильника, то приближаясь к нему, ударяясь о стекло и раня изящные нежные крылышки, то отлетала в сторону, словно смиряясь с тем, что ей на роду написано жить в тени, но тут же вновь возвращалась, не теряя надежды достигнуть самого сердца вожделенного источника света.

Сева следил за её тщетными попытками прорваться к огню, и думал об Анфисе. Она так же, наподобие этой бабочки, металась между прошлым и будущим, стараясь сохранить то, что ей подарила удача в лице Михаила, дававшего возможность жить ни в чём себе не отказывая, и не желая терять Максима.

– Мы так и не решили, с чего начинать поиски Верочки. – сказал Сева, встряхивая головой.

– Какой Верочки? – удивился Филипп.

– Той самой, которую нас с тобой просил найти Михаил, Петиной мамы. Если ты помнишь, её зовут Вера Ивановна.

– Веру Ивановну помню, а вот Верочку пока не знаю…– улыбнулся Филипп.

– Да какая разница! Главное, найти человека, а человек она, как мне кажется, хороший. Или ты имеешь другое мнение?

– Нет, в этом я с тобой соглашусь. Но думаю, нам следует хоть немного поспать. Как говорит ваша пословица – утро после вечера умнее.

– Утро вечера мудренее… – поправил Сева. – интересно, где ты так хорошо познакомился с русским народным творчеством? Только не говори, что тебе чаще всего приходится работать с русскими, потому что они по изменам своим супругам идут впереди планеты вся…

– Ваши женщины самые красивые и обаятельные, – улыбнулся Филипп.

– Ишь ты, какой дипломат! Ну ладно, пойдём спать, а то я уже валюсь с ног.

Спальни, отведённые для сыщиков, находились рядом. Сева принял душ, находясь уже в полусонном состоянии. Идя к кровати, едва успел заметить краешком глаза, что ночь идёт на убыль и небо заметно просветлело. Он плюхнулся в мягкую постель и уснул, едва коснувшись щекой подушки.

Филипп, лёжа в постели, ещё некоторое время прокручивал в уме события и впечатления прошедшего дня. Потом его мысли перекинулись к Эмми. Они не виделись уже три дня, и он почувствовал, что скучает за своей подружкой, как никогда. Они встречались уже около года. Недавно, гуляя на свадьбе их общего друга, он заметил, с каким восхищением и даже с некоторой завистью она смотрела на невесту. Филипп понял, что Эмми уже готова задать ему вопрос, когда же он прекратит гоняться за чужими мужьями и женами, выясняя, верны они своим супругам или нет, в то время, когда её так волнует неопределённость их собственных отношений. Почти все её подруги повыходили замуж и даже нарожали себе маленьких бэбиков, а она всё ждёт, когда же он наконец найдет себе занятие, достойное настоящего мужчины.

Филипп знал, что этот разговор неизбежен, и всячески старался его замалчивать. Конечно, ему самому не очень – то нравилась такая работа, но за неё неплохо платили. Это давало ему возможность снимать хорошую квартиру, выплачивать кредит за новенькую феррари, и вообще жить, ни в чём себе не отказывая. Работы на островах не так уж много, а уезжать на материк он не хотел. Филипп очень любил свою маленькую родину. К тому же, не считал просиживание в офисе делом, достойным настоящего мужчины.

Филипп давно уже понял, что Эмми именно та женщина, с которой он хотел бы связать свою жизнь. И готов был сделать ей предложение хоть сейчас, если она не будет требовать кардинальных перемен в его жизни. Но он не был уверен в том, что она согласится на его условия. Эмми, при всей своей мягкости и нежности, имеет очень твёрдый характер, в чём он имел возможность не раз убедиться за время их знакомства.

Уже в полусне Филипп слышал, как часы в гостиной пробили три. Ему показалось, что их монотонный бой смешался с ещё одним звуком, похожем на шелест развевающейся материи и лёгких, осторожных шагов. Затем где – то скрипнула дверь и всё затихло. Но Филипп принял эти звуки за сонное видение, и, повернувшись на бок, уснул.

Глава 24

Для Михаила ночь была долгой и тревожной. Теперь, когда Маша вернулась, он стал особенно дорожить своей жизнью, понимая, что без него ей будет так же плохо, как плохо было ему без неё.