Pasta per amore, или Макароны для Любы

Дверь за Марио закрывается, и я, наконец, выдыхаю. Кажется, что должно наступить облегчение, когда его нет рядом, но почему-то всё происходит совсем наоборот: сердце заходится в тахикардическом ритме, голова кружится, а по всему телу разбегается дрожь.

Нет, только не это! Я не хочу возвращаться к прежнему состоянию! Я только недавно всё пережила. Только несколько дней, как почувствовала, что возвращаюсь к нормальной жизни, начала чувствовать, испытывать эмоции… Я не хочу снова подхватить эту болезнь под названием «Марио», уж слишком тяжелые у меня от неё «осложнения».

То ли от отчаяния, то ли от обиды на себя, что снова подпустила его близко, я расплакалась. Ненадолго. Минутная слабость, которая могла бы быть также и результатом пережитого стресса от вынужденного контакта с Марио, прошла быстро. Выплеск эмоций был необходимой разрядкой, чтобы не копить в себе то, от чего следовало бы сразу избавиться.

Вытерла слёзы, и мне сразу же стало легче. Я больше не позволю ему приблизиться ко мне, и не пролью из-за Марио ни одной слезинки!

В этот момент за дверью послышался шум и уже спустя мгновение в комнату ввалились смеющиеся Валя и Светка. Вовремя же я взяла себя в руки!

Видеть девчонок такими было, как минимум, странно. С первого дня мои соседки не нашли общий язык и редко контактировали даже по бытовым вопросам, решая все проблемы через меня. К тому же Светка сейчас была именно Светкой, а никак не Долорес, в образе которой все на форуме её знали. Только в нашем номере она выходила из образа черной вдовы, а сегодня, судя по её свободному поведению, это случилось намного раньше.

— Я, видимо, сплю, и мне снится очень странный сон, — говорю, рассматривая довольные моськи девчонок. — Ущипните меня, иначе я ни за что не поверю в то, что сейчас вижу.

— Ой, да прям! — хмыкает Светка, снимая черный шиньон с головы. — Просто мы в одной компании сегодня зависали.

— Ничего себе! Действительно, я не во сне, я — в параллельной вселенной! Валя, не ожидала от тебя! — восклицаю, глядя на Валюху, которая в эту минуту пытается зубами развязать узелок на своём платье, и если бы не увлеченность процессом, то она наверняка что-то мне ответила. — Или, может, ты уже не Валентина, а какая-нибудь Сколопендра или Урсула?

Валя подавилась шифоновой лентой, которая в этот момент была зажата у неё в зубах, а Светка рухнула на кровать в приступе смеха.

— А что, Валюх, тебе бы подошло — Урсула. Может, в следующий раз к моим пойдёшь? Я тебе могу наряд подогнать. Мне вряд ли пригодится, — последние слова Светка сказала немного тише, и в них послышалось не то разочарование, не то облегчение.

— Я не ослышалась? — подскакиваю с кровати и впериваюсь взглядом в Светку в ожидании подробностей. — Вы были в одной компании и там не поминали Мерлина Менсона? Серьёзно? Долорес согласилась танцевать под что-то кроме Рамштайна?

— Она танцевала под песни группы «Грибоедофф» и даже подпевала, прикинь!

Пока я пыталась осознать, что только что произнесла Валентина, та уже собралась решить проблему с завязками кардинально и начала дергать их, пытаясь порвать.

— Так значит, вы познакомились с грибоедоффцами? — уточняю то, что и так понятно.

— Почти со всеми — барабанщик почти сразу смылся куда-то. Наверное, к девушке спешил, говорят, он ловелас еще тот.

Да уж, не поспоришь…

— Так а что случилось с твоей компанией? — обращаюсь к Долорес, когда Валя, наконец, прекратила мучить платье и подошла ко мне вплотную, жестами прося ей помочь.

И пока мы возились с затянутым узлом, Светка поведала нам о том, как стала свидетельницей занятной сцены, основными действующими лицами которой был её ненаглядный Авалон и две девушки. Эта история, поведанная бывшей Долорес, могла бы стать сюжетом какого-нибудь популярного шоу, если бы была чуть более подробной. В двух Светкиных словах это звучало так: «Этот козёл, оказывается, во всю тут мутки крутил с двумя девчонками! И ладно бы из наших! Так ведь с непосвященными! Иду мимо сарая, слышу там крики-вопли. Заглянула, а там драма по классике: девчонка какая-то рвёт и мечет и на чем свет полоскает парочку: Олька, официантка из столовой и мой Авалоша. Олька огрызаться пытается, в неё периодически летят то грабли, то тяпки, а этот герой-любовник в угол забился и срамоту прикрывает черенком от лопаты. В общем, я постояла пару минут, послушала, и всё поняла: никакой он не Авалон. Знаешь, как она его назвала? Андрююююсик!!! Фу!».

Пока мы отсмеивались, за стенкой тоже послышался взрыв хохота, только на две октавы ниже.

— Валюх, вроде твой Юрец-огурец ржёт, — прыскает Светка и подмигивает смутившейся Вале.

— Пока не «мой», — кокетничает девушка, не переставая при этом счастливо улыбаться. — Но смех и правда его.

— Да уж, тут не спутаешь — как конь сегодня весь вечер гоготал.

— Гогочут гуси, — умничает Валентина, не довольная ремарками Светки. — И твой Максимилиан, между прочим, самый что ни на есть гусак! Зазнайка и зануда.