Пастер

И он поехал воевать с этими зловредными организмами. Он отправился в родной Арбуа, используя для этого свой отдых. Городские власти, обрадованные приездом земляка-ученого, которым они гордились не менее чем своими кларетами, немедленно предложили Пастеру удобное просторное помещение и обещали все расходы, связанные с исследованиями, взять на себя. Но тут обычная уверенность Пастера пошатнулась: речь шла о денежных тратах, и он не мог согласиться на щедрость родного города, боясь не оправдать возлагаемых на него надежд. Он предпочел приютиться в одной из комнат кафе, находящегося на окраине Арбуа.

— Материальные затруднения только заостряют ум ученого, как говорит профессор Балар, — весело заметил Пастер своим помощникам, — а нам сейчас очень понадобится острота нашего ума…

Арбуазские столяры, жестянщики и кузнецы получили неожиданный заказ: надо было изготовить для «винного доктора», как не замедлили окрестить Пастера жители Арбуа, замысловатые аппараты, при помощи которых город сможет восстановить былую славу своих знаменитых вин.

Формы аппаратов и приборов были далеко не каноническими, и походы на фабрики за образцами вин превратились для помощников Пастера в пытку: добродушные, но насмешливые арбуазцы, встречая на улицах парижан с такими смешными сосудами в руках, посылали им вслед каскады своего остроумия.

Но наступил день, когда пришла очередь парижан смеяться. День, когда Пастер поразил виноделов очередным «фокусом», которые он так любил показывать. Он брал каплю вина из бутылки, принесенной каким-нибудь винным мастером, клал ее под микроскоп и с видом чародея изрекал:

— Горькое… Кислое… Почти безвкусное…

Язвительно ухмыляясь, мастер «брал пробу» и, тут же сплевывая вино, с изумлением констатировал:

— Верно!

Когда же Пастер, посмотрев в микроскоп, указал на одну из принесенных бутылок: это вино отличное — и мастер с наслаждением глотнул изрядную порцию, изумление виноделов достигло предела.

— Колдун, да и только, — ухмылялись они, пряча за смехом смущение.

В общем осторожные арбуазцы все-таки не спешили делать выводы: фокусы фокусами, но что мы от этих фокусов получим? Может быть, у господина Пастера и есть какой-то секрет, который помогает ему заменить язык глазами, но нам-то нужен не его язык, нам нужно, чтобы вино перестало портиться, рассуждали они.

А в маленьком кафе, как назло, опыты не давали нужных результатов. Пастер нервничал, злился, временами впадал в уныние. Он понимал, что заболевшее вино «вылечить» невозможно. Даже если бы они сочинили какое-нибудь средство, которое могло бы вызвать обратный процесс, происходящий в портящемся вине, — вернуть напитку присущий ему вкус и запах, то, что называется букетом и более всего ценится в винах, никогда уже не удастся. Поэтому Пастер считал, что задача заключается в предохранении от порчи, в том, чтобы создать невозможные условия для жизни микроорганизмов, но при этом никак не нарушить нормальное состояние самого вина.

В этом и заключалась трудность. Нельзя обрабатывать вино ядовитыми веществами — это само собой понятно; нельзя добиться полной герметизации вина при его производстве, чтобы закрыть этим существам доступ в сосуды; нельзя кипятить вино — оно перестанет быть вином.

После многих неудачных попыток Пастер напал-таки на верное средство. Оно оказалось до обидного простым: достаточно было в течение определенного времени продержать вино при температуре 60 градусов, как все находящиеся в нем «возбудители» прекращали свое существование. Вино от такой обработки ничуть не изменялось и уже никогда не портилось, сколько бы времени ни находилось в закупоренной бутылке.

Способ был не только «оптимальным для вина», как писал потом Пастер, он оказался универсальным. Этим способом обрабатывают молоко, чтобы убить в нем вредные для человека бактерии, этот способ применяется для приготовления некоторых видов консервов, не говоря уже о пиве, уксусе и вине.

Этот способ называется пастеризацией. Он завоевал себе широкую популярность. Что такое пастеризация, знают все, но мало кто помнит, что своим существованием пастеризация обязана Пастеру.

Арбуазские виноделы — а большинство из них было не крупными фабрикантами, а крестьянами, — наконец, перестали посмеиваться. То, что сделал для них Пастер, достойно было поклонения. И они наградили его овациями, когда он щедрой рукой подарил им великолепное и предельно простое средство для предохранения вина от порчи.

Полный радужных надежд Пастер говорил Эмилю Дюкло:

— Ну, теперь французские вина покажут себя на мировом рынке! Представляете, сколько тысяч франков дохода даст наш способ виноделам и государству!

— Англичане могут теперь успокоиться, — вторил ему Дюкло, — и прекратить свои издевательства… Мы им еще покажем…

Последнее относилось к статье одного английского журналиста, недавно появившейся в печати.