Пастух медведей

Я могу не говорить ничего…
Отшумела песен пьяная рать.
В светло-розовом сиянье снегов,
Оказалось, так легко умирать…
Как бродить босым в пуху облаков,
Как расти с травой, по пояс в росе,
Как прислушиваться к ритму шагов
На бетонной, неживой полосе.
Бросит карты мне цыганская дочь…
Выйдут черви и безногий валет.
Потому что за ушедшую ночь
Ни прощенья, ни раскаянья нет…
Если снова запечатан конверт,
В воске оттиск золотого рубля,
И распятый холст прилег на мольберт
В ожидании касанья угля.
Как причастье перед выходом в свет —
Аверс, реверс… Возлюби эти лбы!
Нет клиентов, покупателей нет.
Мерно катится монетка судьбы…

* * *

То ли стон, то ль зарево над землей,
Стадом перепуганным облака.
Только с церкви слышится «упокой»
Благо, что хоть колокол цел пока.
Сразу и не верится — бред и вздор
Что творится, господи, упаси…
Без суда, без следствия приговор —
Убивают ангелов на Руси!
Руки цепью схвачены без узлов,
И закат до времени так багров,
А по крыльям катится то ли кровь,
То ли просто ржавчина с кандалов.
Все сомненья по ветру, память — в дым,
Голубиной кротости тихий взор…
И не вечной каторгой на Чулим,
А на плаху липкую под топор!
Все молчат, и правильно, а не то…
Страшно оказаться меж двух систем.
Более не спрашивай — кто за что?
Догадайся вовремя, кто за кем!
Перед властью времени — нету прав!
Захлебнулся колокол — рвут язык!
Кто-то задыхается, осознав,
Одинокий мечется в небе крик…

* * *

А. А. Мамаеву…

Письмо написано и смято…
Долой пустые разговоры,
А за окошком пахнет мятой,
И я спешу задернуть шторы.
С какой-то затаенной дрожью
Раскрыть дневник воспоминаний.
Сесть за столом, где осторожно
Вдыхать осколки прошлых знаний.
Где с томиком Аполлинера
Гулять по пыльному Парижу…
Мерило чувств не знает меры.
И звезды вряд ли станут ближе.
В кармане хоть бы грош случайный,
Унылый таракан на блюде…
И остается вечной тайной —
Как зарабатывают люди?
Но, бросив горсть опилок в чайник,
С пустым желудком что скандалить?
Покажутся необычайны
Размеры неба и печали…
Холсты бессмысленны, а краски
Преступно ярки, как помада
Портовых шлюх. Оставим сказки,
Плеснем на дно стакана яда.
Мне не смешно… В моей России
Прошу в последнем прегрешенье
Ни хлеба, ни вина, а силы
Строки — на душу населенья!
В молчанье не найти ответа,
Хрипя в поту борьбы неравной.
С клеймом Иуды и поэта,
Не смея прикоснуться к храму
Души прозрачным хризолитом.
Почувствовать, что есть дорога
По линиям руки, пробитой
Ладони Бога…

ИЛОНА