Пастух Земли

Их мало интересовали политические страсти — им надо было зарабатывать на жизнь. Но именно добываемый их тяжёлыми и опасными трудами «цветок морей» стал символом Дильмуна, им славилась по всему миру эта небольшая страна, раскинувшаяся на нескольких островах и части противолежащего большого полуострова. Говорили даже, что где-то в здешних водах есть волшебная жемчужина, проглотив которую, можно стать бессмертным. Ещё рассказывали, что в давние времена именно за ней прибыл в Дильмун великий царь Урука Гильгамеш, который добыл её так же, как обычный жемчуг — привязал к ноге тяжёлый камень и нырнул в самую глубину.

Царь-герой нашёл волшебную драгоценность, но её похитила у него и съела змея, сама стала бессмертной, а Гильгамеш остался ни с чем. В память об этом прискорбном происшествии дильмунцы до сих пор закапывают под полами своих домов горшок с живой змеёй и жемчужиной в надежде, что это защитит их жилища от всякого зла. Здесь помнили и чтили Гильгамеша, основательно забытого на своей родине с тех пор, как она подпала под власть Аккада.

Из глубин памяти Бхулака выплыло лицо мужа с курчавой чёрной бородой, прямым носом и круглыми бешеными глазами. Лицо поэта-воина и царя воинов, которого на самом деле звали Бильгамес. Теперь, наверное, один лишь Бхулак знал, что история его пребывания в Дильмуне выглядела вовсе не так, как её ныне рассказывают. Но кому нужна настоящая история… Пусть уж лучше закапывают свои горшки.

Тем более что сейчас для него куда более важной фигурой, чем ушедший в глубь веков Бильгамес, был другой царь, внешне вовсе не похожий на стародавнего героя.

Бхулак пошевелился и вновь ощутил тупую боль в спине, куда пришёлся удар копьём. Рана уже затянулась, но сильно повреждённые внутренние ткани бурно срастались, и это причиняло боль. Вдобавок он очень хотел есть и пить. И ещё смертельно устал. Но всё это не освобождало его от необходимости продолжать миссию.

Вернее, две миссии, преследовавшие одну и ту же цель. Внешняя — от владыки Аккада Шаррукина, незаконного сын водоноса и жрицы, прошедшего путь от виночерпия до царя, захватившего и Урук, и многие другие города страны Киэнги, и омывшего остриё своего копья в водах Нижнего моря. Теперь же он бросил свой жадный взор на Дильмун. Шаррукина не интересовало, как Гильгамеша, обретение бессмертия, он не хотел стать хранителем перехода из нашего мира в потусторонний, который, как поговаривали, скрывается где-то в Дильмуне. Просто эта страна была самым важным узлом торговли между народами и царствами.

В те годы северный Путь лазурита только осваивался немногими купцами, так что именно в Дильмун стекались товары почти со всего мира. Здесь встречались медь, эбеновое дерево и твёрдый камень для печатей, сосудов и статуэток из Маганы, золото из Тукриша, горный хрусталь из Мархаши, тонкие шерстяные ткани из Элама, зерно и кунжутное масло из Ура, сердолик, лазурит, слоновая кость, корабельное дерево, дурманящая смола конопли из Мелуххи… Конечно же, торговали тут и людьми — крепкими мужчинами, чтобы делать из них моряков и воинов, и прекрасными женщинами для услаждения.

Сам Дильмун мог прибавить к этому изобилию разве что плоды своей почвы: огурцы, абрикосы, виноград и финики — свежие, вяленые, пасту из фиников и финиковое вино. И, конечно же, жемчуг. Однако не из-за всего этого владыки севера, востока и запада вожделели владычества над Дильмуном. В конечном итоге главной его драгоценностью была простая вода — сладкая пресная вода, бившая из ключей и на островах, и даже среди горьких морских волн. Рассказывали, что это было даром Дильмуну от бога Энки. Так это или нет, но именно благодаря тем благословенным источникам Дильмун и напоминал райский оазис в морской пустыне. Моряки со всех концов света причаливали к нему, чтобы отдохнуть и запастись водой для дальнейшего плавания. И пока боги не лишат Дильмун его живительных вод, он не потеряет своего богатства.

Шаррукину, располагавшему внушительным флотом, ничего не стоило завоевать острова. Если бы не одно обстоятельство — Мелухха. Там всегда считали Дильмун своей вотчиной — и на то были основания: и внешне, и по языку, и по обычаям здешний народ походил на млеххов. Даже царская семья по крови давно уже была млеххами — по причине традиции брать в жёны знатных девушек из этой страны. И уже не меньше ста лет на самом большом острове Дильмуна существовала огромная фактория Мелуххи. Разумеется, действовали тут и люди жуткого ордена Невидимых, но их никто и не видел, хотя они влияли здесь на многие важные дела.

С другой стороны, и люди из Двуречья чувствовали себя тут, как дома — и не только из-за того, что Дильмун считался древней родиной шумеров. Просто без своих здешних факторий города на материке очень быстро обеднели бы, потеряли значительную часть могущества и блеска. Потому общины купцов из этих городов тут тоже были многолюдны, а когда города эти перешли под власть державы Аккада, они объединились в одну большую колонию.