Пастухи на костылях

— Нет. Сейчас он в том состоянии, когда спасти его можем или мы или они. — Он указал кивком головы на путника. — Следовательно, отдать его вам значит убить. Ни я не могу пойти на это. Мне никто не позволит такое сделать.

— Так и скажите, что вы специально тянули время. — Сказал Путник.

Улыбаясь, первый офицер спросил того:

— А вы всерьез думаете, что я бы выдал его, даже если бы он не был смертельно ранен?

— Нет, конечно. Я и говорю что закона для вас нет. — Усмехнулся путник: — Значит без второго раунда никак? Вам так и хочется прогнать людей через террор?

Первый офицер ничего не ответил. Или не хотел или не имел права, и это Сергею не понравилось.

— Но зачем? — спросил отчаянно он, выступая вперед. — Зачем нужна это грязь, кровь, боль… Вам оно зачем?

Сочувственно посмотрев на Сергея, стоящий над Владимиром ответил:

— Оно нужно вам, а не нам.

— Но это же глупость! — В сердцах воскликнул Сергей. — Глупость и подлость.

— Нет. — Покачал головой первый офицер. Поглядев на затихшего Владимира он добавил: — Было бы больше времени я бы вам объяснил, зачем нужны все эти исторические стрессы и почему вы без них ни черта не делаете. Но времени нет. Путник нас хорошо знает. Он может вам рассказать. Врать ему смысла нет. Хотя вы сами историк насколько я помню. Поищите в истории ответы на эти вопросы. А нам пора. Надеюсь, возражений объективных нет? Кроме ваших риторических обращений к вашим законам и к вашей морали?

К сожалению даже Путник не смог придумать «объективные» возражения. Он зло смотрел, как первый офицер берет на руки тело Владимира и, повернувшись, уходит в ночь.

Сергей с ненавистью спросил:

— И вы ничего не могли сделать? Это же бред. Вы столько охотились за этим Владимиром и теперь вот так просто отпустили его.

Посмотрев на Сергея, путник спросил:

— А у вас были более дельные предложения? Что-то я их не услышал. Мне с ним не совладать… да и вам, наверное, не хочется всей толпой, как норфолкский полк в пятнадцатом году исчезнуть. Они могут. Для них ваши права даже не повод чтобы плюнуть. Они их просто не признают. Перевезут в какую-нибудь жопу, чтобы не мешались. Во вселенной, по их мнению, есть только одни права незыблемые. Право познания. Никто не вправе ограничивать других в этом. Все остальное мнимость. И любая форма собственности тоже мнимость. Разве ты рождаешься с собственностью? Нет, тебе она достается от кого-то. От рождения ты не имеешь ни на что прав. И, по их мнению, так это и должно быть. Отсутствие собственности и стремления к ней убивает множество пороков в обществе. Таких не одурманишь жадностью. Даже я иногда не понимаю, зачем они вообще существуют. И как до сих пор не вымерли и только все больше распространяются по вселенной. Как паразиты, ей богу. Нигде долго не задерживаются и все дальше и дальше разносят свою заразу.

— А вы? — спросил ожесточенно Фидан. — А вы типа белые и пушистые?

— Нет, — покачал головой Путник, — Но мы даем вам то, что вы желаете. А они дают то, что вы ненавидите. Потому что даже в этом наши пути разные. Мы стимулируем вас жадностью, а они несчастиями. Они не признают собственности, мы признаем ее полностью, включая даже законы территории.

Сергей тоскливо поглядел на звездное небо и спросил:

— А в этой вселенной есть что-нибудь без крайностей? Кто-нибудь действительно разумный в ней есть? Вас и их я разумными, как и нас, с трудом могу назвать.

Путник покивал, не споря, и ответил тоже несколько грустно:

— Есть. Есть разумные, но им действительно на вас плевать. Впрочем, как и на нас, им тоже плевать. Никому-то вы не нужны кроме нас и этих… — он презрительно кивнул в темноту вслед ушедшему с ношей.

— Может, вы тоже на нас плюнете? — вдруг спросила Ольга. — Пожалуйста, плюньте на нас. И не вмешивайтесь в наши дела.

Даже «специалисты» удивленно посмотрели на нее. Путник не ответил. За него ответил Фидан:

— Они не могут. Он же ясно сказал, что они уважают и любят собственность. А наша планета практически их. Им немного осталось. Кто ж такой куш бросит…

6.

Уличные бои длились два дня. В итоге разъяренный ситуацией Богуславский бросил на бандитов полк десанта. Гвардейцы с честью выполнили свою задачу, расстреляв не только бандитов, но и некоторых принятых за них местных жителей. Но разве на такие мелочи кто обратил внимания? В последний день, неудачно подставившись под пулю бандюка, свое первое в жизни ранение получил и Сергей. Но сказать, что он сильно расстроился из-за простреленной ноги, было бы неправдой. Он был рад «выйти из игры». Доверив все десантникам и милиции, он сам доверился Фидану и Ольге.

Ольга отвезла раненного Сергея в гостиницу и вместе с Фиданом помогли тому поднятья в номер. В номере, перебинтовывая ногу «страдальцу» она только шипела на него, чтобы он не стонал. Требовала оставаться мужчиной и не падать в ее глазах. Сергей искренне старался. Получалось не очень. Уже после экзекуции Сергей спросил у нее:

— Тебе доставляет удовольствие возиться со мной?

— Нет. — Ответила девушка. — Просто я реинкарнация матери Терезы.