Пастырь

— И вам, факир, по плечу провернуть такой фокус? — с прищуром посмотрел на молодого батюшку Троцкий. «Наглый однако парнишка».

— Я же упомянул только о доброй части, — хитро подмигнул пастырь. — Озлобленную свору большевикам придётся самим убеждать. Однако раскол в ряды оппозиции я внесу великий. Да и, видя заманчивую альтернативу, люди не станут столь отчаянно упираться. Ведь святой пастырь любого обездоленного под свою руку примет.

— И вы, батюшка Алексей, так уверены, что за вами пойдут толпы переселенцев? — с сомнением погладил пальцами бородку клинышком Троцкий.

— Ну так уже отбоя нет, — рассмеялся прохиндей. — Я же сулю привести их в райские земли. А далеко за морем жизнь кажется всяко лучше, чем дома. К тому же, когда родной дом сгорел.

— Казаки и крестьяне землю бросят? — не поверил вождь.

— Так вы же им всё одно житья на Руси не дадите, — развёл руками Алексей. — А в Южной Америке пустой землицы полно, да и климат благоприятней.

— Ещё немного, батюшка, вы и меня уболтаете, — шутливо погрозив пальцем, рассмеялся Троцкий.

— Для меня деятельность Красного Демона полезней внутри Советской республики, — неожиданно серьёзно глянул прямо в глаза большевистскому лидеру Сын Ведьмы. — Вы будете контру выдавливать из страны, а я переформировывать в подвластный мне народ.

— Настроенный против Советской республики, — тоже посуровел взгляд вождя.

— Молодая казацкая республика появится за десять тысяч километров от границы Руси, — указал на существенный аспект пастырь. — И в окружении враждебных капиталистических государств, которым вряд ли придётся по вкусу анархистская вольница.

— А коммунистам, зачем плодить анархистов? — опёршись руками о край стола, привстал грозный большевик.

— Пролетарская революция в октябре явилась следствием февральской буржуазной, — скрестив руки на груди, улыбнулся анархист. — Вот и Мировую надо с чего-то начинать. И дружить мы будем против общих врагов. Южноамериканская казацкая республика кровно заинтересована в поставках людей и оружия. А получить это всё мы можем только отсюда. И того и другого, после гражданской войны, на Руси будет с излишком.

— Лишних людей и оружие мы сможем продать много, — вернув тощий зад в объятия мягкого кресла, продолжил торг властный еврей.

— Куплю только оружие, — отрицательно покачал головой воинственный пастырь. — Зато, людей обещаю сам уговорить на эмиграцию и вывезти за свой счёт.

— Советской власти, какая в том выгода, — прищурил глазки торговец живым товаром.

— Вам достанется их земля, дома, имущество, — посулил проповедник, но сразу затребовал уступку: — Однако крестьянам продать свою домашнюю живность всё же надо разрешить. Много денег куркули не выручат, но внутреннюю жабу придушат. А в разорённой стране цены чуть снизятся.

— Так мы можем всё у сельских кулаков и так экспроприировать? — предложил еврейскую хитрость вождь.

— Когда советскую власть укрепите — сможете и так, — кивнул Алексей. — Но поначалу только пригрозите, чтобы поток переселенцев в мои владения мощнее пошёл. Думаю, пару лет хватит для создания казацкой республики, а там можно новые условия сотрудничества обговорить. Например, можем обменивать людей на промтовары или продовольствие.

— Так мы же с вами, господин Ронин, не о чём таком ещё не договорились? — опешил от столь наглого напора молодого прохиндея Троцкий.

— Бумаги мы уж точно никакие подписывать не станем, — рассмеявшись, развёл ладонями деловой батюшка. — Всё будем решать по ходу событий и только по взаимной выгоде.

— А вот лично у меня, какой интерес в этом мутном бизнесе? — вперил острый взгляд в лицо самодовольного бородатого пастыря Троцкий. — Может, господин Ронин, частью золотого запаса, украденного у батьки Махно, поделитесь.

— Вот уж не думал, что байка о золоте Махно даже самому Троцкому правдивой покажется? — раскатисто захохотал совсем развеселившийся пройдоха.

— Секретарь сверил оттиск печати с образцом, — обиженно надул губы обманутый в ожиданиях прибыли еврей. — В письме упоминалось о золоте Махно.

— Так то я для секретаря и писал, чтобы аудиенции добиться, — отсмеявшись, подмигнул собеседнику Алексей и честно признался: — На атаманов батьки Махно подделка тоже впечатление произвела. Пощипал я чуток их закрома. Только вот без сговора с самим Нестором Ивановичем я бы из ставки анархистов так просто не выскользнул. Да и люди мои не ушли бы без приключений.

— Ну, а у батьки Махно, что за интерес дезертирам помогать? — округлились глаза у революционного вождя. «И ведь вижу, не врёт паршивец».