Пастырь из спецназа

Уж кому бы это говорить, да только не Васе: выбил-таки он Стрелку у попа, хотя и с обязательством приставить к немолодой уже лошади понимающего человека. И понятно, что на следующий день, уже в обед, отец Василий побежал на праздник: смотреть, не обижают ли его любимую животину.

* * *

Он должен был сразу признать: Медведев постарался на славу. Был и бег в мешках, и бесконечная пальба дешевой китайской пиротехники, и облитые водой деревянные горки, и купание моржей, на халяву пристроившихся к тщательно оформленной православными христианами крещенской проруби, и огромное количество напитков, большей частью слабоалкогольных… но главное, был грамотно заведенный народ. Люди смеялись, живыми, истошно визжащими цепями съезжали с горок, бегали в мешках, пили пиво и тоник, а заодно пополняли карманы торговцев, а значит, и казну.

Священник обошел торжество, нашел свою кобылу и – не удержался – подошел и ласково потрепал ее за холку. Хитрющая животина, понятное дело, сразу просекла, в чем дело, заупрямилась и теперь, иначе как с хозяином, детишек возить не хотела. Отец Василий вздохнул и полез в сани.

– Ну и подлючая у вас кобыла! – не подумавши, в сердцах кинул уже изрядно наклюкавшийся извозчик и, с ходу заработав подзатыльник, обиженно хлюпнул носом. – Напрасно вы так, батюшка… я к тому говорю, что умная эта ваша Стрелка – на драном мерине к ней не подъедешь и вообще хрен чем купишь!

– Вот это другой разговор, – примирительно закивал отец Василий. – Не утаю: умная кобыла, толковая… можно сказать, другой такой во всем свете не сыщешь…

Сзади вопила от восторга не знающая, несмотря на близость к совхозам, что такое нормальная деревенская жизнь, усть-кудеярская ребятня, а священник чинно, важно осматривал окрестности, возвышаясь над толпой, как член Политбюро над первомайской демонстрацией.

– Смотри-ка! – выкрикнул извозчик. – Никак наши шанхайские с кем-то машутся!

Отец Василий вгляделся. Точно! Машутся не машутся, а кого-то невдалеке задирали, и сдавалось ему, что он увидел до боли знакомую фигуру.

– Давай к ним! – жестко распорядился он и уже через пару минут, не дожидаясь, пока сани подъедут ближе, спрыгнул и помчался сквозь толпу.

– Ну, че, слабо?! – истошно орал какой-то пьяненький мужичок. – Думаете, Маконю затромбили, так и мужиков не осталось?! Ну! Кто на меня?! Козлы драные!

Священник пробился ближе. Так и есть: местная «хулиганка», кажется, шанхайская, снова задирала сектантов. «А вот этого ты, Медведев, не учел!» – подумал он и понял, что скоро ему снова придется эту публику разнимать: мужики с обеих сторон были уже под изрядным градусом.

– А кто тебе сказал, что ты мужик?! – дерзко ответили с «той стороны».

– А у него в паспорте написано! – загоготал кто-то в поддержку.

– Да наши ваших всегда имели и всегда будут иметь! – гордо заявил мужичок и сорвал шапку с головы.

Народ засмеялся: мужик оказался лысым, как колено.

– Ты сперва лысину для страху сапожным кремом начисть! – загоготали над ним.

– Да я вас и так поимею! – не сдавался лысый.

Народ стронулся, зашевелился, как вдруг отец Василий увидел того, кого искал. Костолицый уже пробился в первые ряды и теперь жестко и последовательно успокаивал свою паству. И в этот самый миг отец Василий понял, что именно должен сделать! Прямо сейчас! Не откладывая ни на миг!

Он решительно раздвинул мужиков плечами и пружинящим шагом вышел на инстинктивно образованное противными сторонами пустое, «пограничное», пространство.

– Тихо, православные! – поднял он руку.

Шанхайские недоуменно переглянулись.

– А тебе, брат, спасибо! – кивнул он лысому. – Теперь можешь идти!

– Чего? – не понял лысый.

– Православные! – Священник поднял обе руки вверх и, картинно выбрасывая носки сапожек вперед, прошелся по кругу. – Мы – люди мирные! Сами никого не задираем, но и себя в обиду не даем!

Народ недоуменно загудел: к чему клонит поп, было неясно.

– И уж тем более мы, православные, противники глупых, никому не нужных драк!

Кто-то в толпе саркастически загоготал.

– Но с некоторых пор, – придал своему голосу тревожной мощи отец Василий, – в нашем родном Усть-Кудеяре, вопреки нашей православной традиции, появились наглецы!

Это народу понравилось.

– И я хочу от вашего имени сказать им: хватит! Хватит испытывать наше терпение! Мы и так слишком долго терпели!

– Гапон! – презрительно бросили священнику из толпы сектантов, и отец Василий сразу узнал этот голос.

«Вот ты и попался, дружок!» – подумал он и развернулся.

– Ты! – ткнул он пальцем в костолицего. – Да, я к тебе обращаюсь! Не надо прятаться за своих холуев!

– А кто тебе сказал, что я прячусь? – презрительно бросил костолицый.

– Да уж так получается! – громко рассмеялся священник и снова, картинно выставляя носки сапог вперед, прошелся по кругу. – Как народ завести, так ты тут как тут, а как по-мужски разобраться, так тебя и след простыл!

Народ зашумел: такой переход мужичкам понравился.

– Есть такая традиция, – не давая костолицему перехватить инициативу, напористо продолжил священник. – Православная традиция… Наша, славянская традиция…

Народ замер.