Пастырь Вселенной

Лея чуть заметно кивнула, вся превратившись во внимание, даже шею, обыкновенно величаво-горделивую, вытянула в сторону священника, будто была не аристократкой, а женщиной из простонародья или же маленькой девочкой. Даже рот чуть приоткрыла, отметил Император.

– Ну вот по их-то молитвам, – продолжал жрец, – Господь прекратил болезнь, и мы теперь все домой собираемся.

“Прибедняется”, – подумалось Императору.

От его слов Лея так и подпрыгнула на месте, будто собираясь то ли броситься старику на шею, то ли захлопать в ладоши.

“Жаль будет казнить ее, – подумал Император. – Она так любит Анданор. Но вот партизана своего – все-таки больше. Про него-то про первого спросила”.

– Володя-то переживал за тебя сильно, – сказал священник, – что, случись с вами чего, ты некрещеная умрешь. Потому как крещеные после смерти, если хорошо жили, в хорошие края идут, а язычники – ну, как вы тут все, на Анданоре вашем, в другие, похуже. И не встречаются больше. Никогда.

“А он хитрец, как и все жрецы, должно быть, – отметил Император. – Володе-то он все это тогда, в большом тронном зале, совсем по-другому преподносил. Жена, мол, может спастись, если муж у нее христианин...” Владыка Анданора, разумеется, и слышал их с Владимиром разговор, и помнил его дословно.

– А мне что, тоже креститься можно? – воспряла вдруг духом приунывшая было Лея.

– Ну ты же ведь не собака какая и не стингра там ваша, – заулыбался священник. – А что с другой планеты – ну так что с того? Мало ли где какой человек родится. Я и с епископами посоветовался – у нас, детка, тоже, знаешь, своя дисциплина, – все говорят, можно. Дело в другом – сама-то ты веришь ли в Бога или только чтоб с Володей своим встретиться, креститься надумала?

– А если не верю – так и не встречусь с ним, даже если крещусь, так, что ли? – спросила Лея, побледнев.

– Выходит, так, – откликнулся священник. Лея задумалась и спросила:

– А я после крещения уже не должна буду никаким анданорским богам поклоняться, даже кулямбу кровью поливать?

Батюшка с улыбкой потупил взор и сказал:

– Я про клумбы ваши ничего не знаю, но думаю, что нельзя. А ты откуда про веру нашу так много знаешь, Володя, что ли, рассказывал?

– Да, – отозвалась Лея. – Он мне и книжки про святых ваших давал читать в Москве. Мне понравилось.

– Это он молодец, – одобрительно кивнул батюшка. – Времени зря не терял.

Лицо у Леи вдруг стало отрешенно возвышенным, красивых губ коснулась грустная улыбка. Лея сказала:

– Хотя о чем это я, о каких богах, какой кулямбе! Я все о старом, а мне, должно быть, и жить-то несколько дней осталось.

“Меньше”, – тихонько, словно собеседники могли его услышать, поправил Император, незаметно для себя сокрушенно кивая головой. Он сам был в полной мере захвачен патетикой беседы.

– Один Господь знает, сколько тебе жить осталось, красавица, – возразил священник. – Без Его воли у верующего человека и волос из головы не выпадет, поверь мне.

– Верю, – печально улыбаясь выразительными глазами и уголками губ, откликнулась Лея.

“Артан дэ варсадо”, – все так же тихонько прошептал Император, что в вольном переводе на русский означало бы “Это уж вам дудки”. “На Анданоре все решаю я, во всяком случае, до тех пор, пока душа не расстанется с телом”, – подумал он, откидываясь на спинку трона.

– И что, мне правда все грехи простятся при этом, даже то, что я привезла болезнь на свою планету? – осторожно спросила Лея.

– Да. Ты становишься новым существом, начинаешь с чистого листа. Твоя прежняя история вся на этом окончится, – уверенно сказал батюшка.

– Я верую и хочу принять святое крещение, – негромко сказала Лея.

– Ну, что же, – удовлетворенно засуетился батюшка, начав что-то искать в складках рясы, и извлек оттуда, наконец, маленькую книжечку в засаленном, потертом кожаном переплете. – Сейчас, детка, я отыщу Символ Веры, ты его прочитаешь, да я и крещу тебя.

– Не утруждайте себя, батюшка, – со сложнопередаваемой смесью любви и чувства собственного достоинства в голосе откликнулась Лея, – я знаю.

И она начала, да еще на незнакомый Императору, явно церковный распев:

– “Верую во Единого Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли...” – И так до конца, без единой запинки.

Император радостно рассмеялся, увидев, как теперь уже у священника изумленно поднялись жиденькие седые брови, а рот чуть не открылся, удерживаемый растерянной улыбкой.

“Вот так-то! Знай наших!” – негромко прокомментировал выразительную сцену владыка Анданора.

– Доченька... Но откуда ты знаешь?! – в радостном недоумении воскликнул священник после финального “аминь”.

– Володя читал при мне. Я запомнила, – скромно отозвалась Лея, и вида не показав, что довольна произведенным эффектом.

– Ну ты умница, – похвалил священник, широко улыбаясь. – Если будешь в Москве, смотри навести старика, не забудь!

– Хорошо, – с той же грустной улыбкой отозвалась Лея, опустив взгляд.

“Правильно, Лея, – так же невесело подумалось Императору, – верно ты рассуждаешь. В Москве тебе побывать более не придется”.