Пастыри. Черные бабочки

Митя глянул на масштаб карты, попросил линейку и циркуль. Взрослые, переглядываясь, сидели молчком, терпеливо ожидая результатов.

— Ну все, готово! — и Митя положил карту на стол. Вокруг каждого места убийства, отмеченного на карте, он начертил окружности, а их общую область пересечения заштриховал карандашом.

— Ну и что это за начертательная геометрия? — хмыкнул Илья, разглядывая карту.

— Я, кажется, понял, господа! — улыбнулся Торлецкий, — Дмитрий Карлович посчитал время подхода от некой точки, совпадающее со временем новолуния, до места каждого убийства и отхода предполагаемых убийц обратно до искомой точки. А какую скорость движения вы взяли, Дмитрий Карлович?

— Людскую. Ну, человеческую, — смущенно ответил Митя, — пять километров в час…

— Ну, по лесу человек медленнее идет, — задумчиво проговорил Громыко, разглядывая заштрихованное шипастое пятно на карте. — Но в принципе, как вариант… Очень даже… А, Януль?

— Да-г-ений пр-сто! — Яна толкнула Митю в плечо, отчего тот привычно залился краской.

— Ну что же, господа! — Торлецкий пришлепнул карту ладонью. — Стало быть, завтра мы с Николаем Кузьмичом выезжаем на места убийств, ну и заодно посетим этот вот вычисленный Дмитрием Карловичем участок.

— А почему это выезжаете только вы с майором? — вскинулся Илья, — нам с Янкой тоже интересно!

— И мне! — пискнул Митя, уткнувшись в стакан с чаем.

— Дмитрий Карлович, у вас же завтра учеба! — посетовал Торлецкий.

— Завтра суббота, Федор Анатольевич! Родители опять на лыжах в Измайловский парк потащат кататься, — Митя скривился. — Уж лучше я с вами.

— Опасно это, — выпив коньяка и закусив кружком лимона, благодушно сообщил всем Громыко, — мало ли кого или чего мы там нароем…

— Да-л-дно, Ник-Кузич! — Яна стрельнула глазками и поправила челку, — где-н-ша-не-пр-опадала!

— Ну что же, — Торлецкий развел руками, — на том и порешили? Возражений нет?

Возражений не оказалось. Граф разлил коньяк, предусмотрительно плеснув вновь набирающему алкогольный вес Громыко на самое донышко, и поднял рюмку:

— Предлагаю выпить за успешное расследование этого весьма запутанного дела!

Выпили. Громыко пожевал мокрыми губами и причмокнул:

— А ничего у тебя коньяковский, Анатольич, даром что наш! И зачем я, дурень, на эту импортную отраву тратился?

Илья отставил в сторону опустевшую рюмку и принялся разглядывать заштрихованный Митиной рукой кусок местности на карте.

Кусок этот не выделялся ничем особо примечательным. Леса, просеки, болото. На самом краю притулилась деревенька Сорокино.

А в самом центре зловещей колдовской руной краснел сквозь карандашную штриховку Т-образный перекресток двух проселочных дорог…

* * *

Перед тем, как разойтись, граф попросил у всех минуточку внимания:

— Господа! Я хочу сообщить вам одну новость, Дмитрий Карлович уже в курсе. Думаю, вас это удивит. Итак: я приобрел автомобиль!

— Анатольич, а что за марка? — завистливо поинтересовался Громыко, — «Хаммер» небось?

— Ну что вы, Николай Кузьмич. Автомобилям, созданным в Североамериканских Соединенных Штатах, я не доверяю. Равно как и изделиям мастеров из страны Ямато, Страны утренней свежести, и их европейских коллег. Я приобрел скромный, как любит выражаться уважаемый Олег Трофимович, «аппарат», произведенный на Ульяновском автомобильном заводе.

— «Уазик», что ли? — ошалело выпучил глаза Громыко. — Ну и на хрена ж он тебе?

— Э-э-э, не скажите, любезнейший Николай Кузьмич! Иностранные автомобили, безусловно, отличаются повышенным комфортом, но в случае поломки я вряд ли смогу исправить ее самостоятельно. А мое авто я починю в любой точке земного шара — сам. Кроме того, меня вполне устраивают отличная проходимость и надежность работы всех агрегатов в самых неблагоприятных климатических условиях. Что же касается комфорта, то я приобрел модель «Хантер», у него современный… как это? Да, современный дизайн и удобный салон: мягкие кресла, есть даже специальные подставки для поддержания головы.

— Ну, если «Хантер» — то да! — глубокомысленно покивал отставной майор. — А где ты его держишь?

— Стоит мой железный конь в гараже у соседа Дмитрия Карловича, замечательного мастера Олега Трофимовича, вы все его знаете. Оттуда мы завтра и отправимся в нашу экспедицию.

— Ну дела! — покрутил головой Громыко и тут же спросил: — Анатольич, а права? Ты же… ну, типа мифологический персонаж, хе-хе. У тебя ж и паспорта-то нет…

— При современном развитии типографского дела не только на Западе, но и в нашем Отечестве, — ехидно ответствовал Торлецкий, демонстрируя знания классики, — это не являлось для меня сколько-нибудь трудным делом!

— А за погляд денег не возьмешь? — пробурчал Громыко, быстро выдернул из сухих коричневых пальцев графа блестящий прямоугольник прав и впился в них профессиональным ментовским взором.

— М-да… Не зря я ушел, — разочарованно протянул он спустя некоторое время, возвращая права владельцу. — Вот не знай я, что они — левые, шиш бы догадался. Стареем, стареем… Правда, Януль?

— Я, Ник-Кузич, на г-л-пые-в-просы не от-веч-аю! — и Коваленкова показала бывшему начальнику острый розовый язычок.