Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ)

И отправила в коридор третью склянку — и я залюбовался. Травница и впрямь танцевала, как и было обещано.

Наклон к кофру, и прогиб — уйти от метательного ножа, и лёгкая бирюзовая дымка защиты с амулета укутывает проём, и взлетают на миг с плеч чёрные тугие кудри, летят по воздуху, обращаются в чёрный вихрь юбки, и теперь изящный уклон, и вот уже один пробившийся сквозь защиту наёмник плавно опускается к ногам, а второй хватается за ладонь, дергается и пытается снять с Печати прилипший к ней камушек-артефакт…

— Останови-и-и-и-ить, — визжали в коридорах и внутри стен, и я пропустил момент, когда слева, шагов за десять, повернулся один из портретов. Из тайного прохода вывалился, вроде бы, старший брат: редкие волосы дыбом, пальцы скрючены, глаза остекленели, как от боли. Линешент споткнулся и упал, тут же оказался на ногах и заковылял к лестнице в подвал. Вытянув перед собой ладонь с Печатью-стрелой и явно ни черта не соображая.

У него же даже оружия нет, — успело мелькнуть у меня в голове, прежде чем Нэйш отвлёкся от прохода в коридор, обнаружил новую цель и двумя тычками под дых вернул аристократа на пол.

— Останови-и-и-ить, — хрипел наследничек, корчась от боли и упорно пытаясь ползти ко мне, то есть к лестнице. Нэйш неодобрительно качнул головой — ай-яй, непорядок — и врезал аристократу по слева от шеи и пониже затылка. Гарлон Линешент взвыл и затих, уткнувшись носом в ковёр.

— Сзади! — рявкнул я, потому что те, в коридоре, уже отвалили пару тел со своего пути и теперь воспользовались тем, что Нэйш отвлёкся. Устранитель не спеша захлопнул тайный проход и шагнул навстречу новым противникам — тоже в пижамах, слуги, что ли?

В этот момент повернулся портрет, открывая тайный ход за спиной Аманды. Оттуда выползла костистая старуха в кружевной сорочке и с Даром Ветра. И теперь уже нойя пришлось крутнуться на месте, уйти от удара, разбить под ногами противницы — это что, хозяйка поместья? — склянку с усыпляющим… ту, правда, не взяло. Я от щедрот душевных влепил бабушке слабый холодовой удар, но и это её замедлило ненадолго.

— Останови-и-и-ить, — шипела она и порывалась идти вперёд.

Очередной эликсир нойя просто влила ей за шиворот — и только тогда старуха словно окостенела на полушаге.

— Под магическим воздействием, — хищно выбросила Аманда через зубы. На лице у неё не было даже подобия давешней улыбочки: сосредоточенность, азарт и что-то этакое зловещее. — Они будто под защитой: мало что берёт…

И вновь ушла — в вихрь, в танец, стремительный и страстный: между основным ходом из коридора и тайным проходом за портретом.

Нойя кружилась, щедрой рукой раздавая эликсиры и амулеты всем желающим. Нэйш убирал лезущих из коридора и из тайного хода на свой манер — методично и даже монотонно как-то. С очевидным расчётом: сейчас обработать того, кто прошёл по тайному ходу… развернуться к коридору, распластать по полу ещё одного противника, занять позицию на полпути к портрету…

Я торчал у входа в подвал и делил своё внимание между устранителем и травницей. На случай, если вдруг потребуется помощь.

— Останови-и-и-ить! — завывали Линешенты, выползая из тайных ходов, выскакивая из коридоров (да сколько их тут?!). Глава Рода (получил по челюсти от Нэйша), две сестрицы в кружеве сорочек (достались Аманде), их мужья, средний брат…

Дети. С остекленевшими глазами и оскаленными лицами. Выстанывающие всё то же слово тонкими голосками. Не желающие падать от снотворного, через силу приподнимающиеся — и ползущие. Пара мальчишек-подростков, потом визжащая девчонка, потом совсем маленький мальчик, лет семи…

Ещё один портрет за спиной Аманды треснул и слетел на пол с оплавленной дырой на месте геральдиона. В дыру неспешно проплыл настоящий геральдион. Белый и пушистый, с лёгкой фиолетовой подсветкой вокруг шёрстки.

Орэйг Первый и Единственный, самолично.

Тварь оказалась между Амандой и выходом в коридоры, и травница начала медленно отступать к середине галереи, в мою сторону. Фамильяр плыл следом — футах в четырёх над полом, не перебирая короткими лапками. Фиолетовые глазки сияли мёртво.

Две склянки с зельями, которые нойя послала в его сторону, он проигнорировал. Сферу временной защиты с амулета проплыл насквозь.

Остановился посреди правой части галереи, будто ощутив что-то. И взмахнул лапкой, словно копался в лоточке.

Треск ткани и звук вспарываемого по-живому паркета. Ковёр на полу разошёлся, дубовые плашки вздыбились и раскололись, обнажая каменную основу. Фамильяр взмахнул лапой ещё раз. И ещё раз — и паркет трескался и взламывался, горел и плавился, и по каменному полу пролегали глубокие, взрезанные полосы.

Тварь пыталась пробиться внутрь Ритуального зала напрямик — через потолок. Нетерпеливо визжа, купаясь в фиолетовом сиянии, которое становилось всё ярче и начинало отдавать магическим яростным жаром. Ковёр уже занялся, и начали трескаться и оплавляться портреты по стенам.