Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ)

Глумливая улыбочка явно была адресована нам обоим, и мне невольно вспомнились характеристики, которые Гроски давал утром самого первого моего дня: «Этот тип в белом, которого хочется придушить за улыбку – Рихард Нэйш, местный устранитель. Будь уверен, узнаешь его получше – и тебе захочется его не только придушить».

– Господин Нэйш, вы сюда прибыли изощряться в остроумии? Или, может, займётесь делом, ради которого мы вас и вызвали?

Устранитель улыбнулся чуть шире (со светло-голубыми, немигающими глазами – производило на редкость отталкивающее впечатление).

– Какие-нибудь детали?

– Двухголовый, вторая стадия, – монотонно выдала Мелони. – Три с половиной мили на северо-восток по лесу. Найдешь по следам. Сделай быстро.

Нэйш только хмыкнул, как бы говоря, что последняя фраза была лишней.

– Ещё что-то?

– Там логово.

– Можешь не волноваться и о выводке тоже. Или ты имела в виду что-то другое, Мелони? Я должен кого-то оставить? Стоит лишь попросить. Всегда рад исполнить небольшую просьбу коллеги.

– Пошёл ты, – выжала из себя Мелони. Грудь у неё ходила ходуном, а пальцы отпустили рукоять ножа, но стало только хуже: атархэ начал медленно подниматься в воздух.

В желудке сворачивалось что-то огромное и скользкое, а выше, в груди, полыхало, и лицо загорелось тоже (ну вот, опять Рыцарь Морковка!). Нэйш посмотрел и на меня – явно забавляясь моим видом и ожидая, когда я начну защищать наречённую…

Ровный тон был подвигом. Каждое слово – шагом по раскалённому лезвию.

– Господин устранитель. Вы… всегда рады исполнить просьбу коллеги, да? У меня к вам просьба. Не могли бы вы, пожалуйста, приступить к своим обязанностям прямо сейчас? Если, конечно, вы узнали, что хотели. И, будьте так любезны… если в логове незаражённые детёныши… сделайте милость и оставьте их в живых. Покорнейше прошу, не могли бы вы оказать нам такую честь?

Несколько секунд Нэйш смотрел на меня из полуприкрытых век – смакуя то ли моё выражение лица, то ли тон. Потом откликнулся благодушно:

– Сделаю, что смогу.

Кивнул на прощание, накинул маск-плащ и скрылся между деревьями.

Мелони разжала кулак, и атархэ упал на землю.

– «Покорнейше прошу»? Ты б ему ещё ботинок облобызал.

Я спустился к реке – нужно было поплескать в лицо водой.

Если сплетни вольерных и Изы не врут насчёт отношений Арделл и этого Нэйша… то это немало говорит о главе питомника. Нужно будет сказать Мелони…

– Зря ты так, – выдохнула она, когда я вернулся. – Мяснику просто куражиться нравится. Проси не проси – всё равно всех выкосит. А потом посмотрит на то, как тебя будет от этого корёжить. «Ах-ах, я сделал что мог», всё в таком духе. Скотина последняя. Вроде Подонка Оттона.

Худшее оскорбление в лице Мелони.

– Не могу не согласиться, – мрачно откликнулся я.

Ясно, почему Мелони так спешила опередить этого типа. Всё равно, что вызволить животное из когтей у смерти. И я понимал – почему она так и продолжает молчать, и ждать, и не двигаться с места.

Это была последняя дань. Прощание и провожание. Скорбь, как над чем-то дорогим. Я так и не решился прервать это молчаливое бдение ещё раз – только разделял, сидя в нескольких шагах от своей наречённой.

До тех пор, пока между деревьев (сколько времени прошло? Ещё час? Чуть больше?) вновь не замелькал белый костюм. Забрызганный кровью чуть более густо.

Плащ Нэйш снял и сложил и теперь выступал неторопливо. С удовлетворённым выражением на лице. Коротко взглянул в нашу сторону и сперва свернул к реке – ополоснуть носовой платок, тоже весь в крови. И замыть пятна с костюма.

– Быстро, безболезненно, – донёсся его голос над водой. – Вчерашней жертве повезло не так. Насколько я понял из расспросов жителей – кербер принялся поедать мужчину живым и не торопился с этим занятием. Дело было под самой оградой, так что крики жертвы слышали чуть ли не все односельчане. В том числе семья… четверо детей, представляешь. Младшему шесть. Час с лишним, пока его отец умер от потери крови…

– Выводок положил весь? – хрипло перебила Мел.

Нэйш обернулся, продолжая неспешно отирать кровь с белой ткани.

– Двух из трёх. У третьей не было признаков заражения. Правда, в логове лежали человеческие кости, так что детёныши едва ли не с рождения – людоеды. «Человек – это еда», очаровательный кодекс для зверя в питомнике. Но это же неважно, да, Мелони?

Моя наречённая подскочила на ноги, покачнувшись от спешки.

– Ты… оставил её там?

– Разумеется. Маленькая просьба коллеги, – он подарил мне белозубую улыбку, отживая и встряхивая носовой платок. – Тебе придётся поторопиться: в лесу немало падальщиков, да ещё уцепы. Впрочем, если тебе вдруг не хочется возиться с детенышем людоеда – мне несложно вернуться и закончить дело.

Мелони… я даже не смог отследить это взглядом. Потому что мучительно ожидал, когда она метнёт нож в проклятого устранителя – и решал, стоит ли мне её останавливать. Но она рванулась к лесу, послав Нэйша на ходу так… в общем, это я отследить тоже не смог.

Только спохватился запоздало и бросился за ней. Услышав позади негромкое: