Пасынки Джихада

Всё просто здорово. Нигде мы там у вас не нарисовались, зря я опасался. В противном случае я бы понял это по твоим глазам. Так что — живи Вася. Ты такой же солдат, как и я, только с другой стороны.

Обменялись репликами, особой радости не проявляли: я же говорю, мы не дружили, просто пересекались по службе, да и то, давно это было. Я высказал осведомлённость: наслышаны, ты теперь у Иванова работаешь. В курсе и того, что неслабо вы попали!

Вася слегка засмущался, как будто его поймали на чём-то неприличном:

— Да ну, какая это, в задницу, работа! Шарахаемся тут, как последние шланги… А ты сейчас где?

Я сказал, что меня недавно перевели в разведку сотой дивизии (должность намеренно не назвал, вдруг он сам оттуда или знает там всех, и специально сказал, что недавно). Нас, типа того, ночью подняли в ружьё и бросили сюда, для организации розыска.

Вася живо заинтересовался, нет ли каких результатов. Я сказал, что есть кое-что, но так… пока в разработке, говорить об этом рано… Но если он нам даст свой телефон, я обязательно перезвоню, как только что-то прояснится. Вася с готовностью достал толстую записную книжку и продиктовал мне целый выводок телефонов: свой, какого-то Кости Воронцова, своего начальника — Иванова, некоего Серёги Кочергина и все коммутаторские проводные на базе в Ханкале. Ну, спасибо, удружил.

На этом мы и расстались, договорившись непременно встретиться в Ханкале — я, мол, скоро туда в командировку еду…

* * *

Созвонились с Артуром, он сообщил: встали в частном секторе, по такому-то адресу. Вошли, обратно пока не появлялись. Стою вдалеке, жду.

Я позвонил на проводной Арсена, спросил, нельзя ли проверить, что это за адрес. Арсен ничего проверять не стал, с ходу ответил:

— Это Максуд Даудов. Ну, короче, главный дагестанец Пятигорска…

Здорово! Всё в цвет, мой сценарий работает на сто процентов. Значит, ребята отрабатывают дагов как основную версию. Вася изучает подступы к дивизии, на предмет обнаружения слабых мест в системе охраны, а те двое, скорее всего, поехали общаться с детьми дагов, которых Руденко обещал перевести в Махачкалу. Вот так я вижу общую ситуацию. Чего делает деревенский мужлан с дамой, понятия не имею, но, скорее всего, работают они примерно в том же направлении.

Ребятам пока непонятен Руденко. Думаю, до чёртиков непонятен, до нервной дрожи. Согласен, в качестве постановочной фигуры он смотрится в этой ситуации не просто странно, а местами даже мистически необъяснимо.

Ничего, мы это дело поправим. И не далее, как сегодня вечером…

Теперь, в принципе, можно было бы немного отдохнуть — эти двое суток мы практически не спали, а вкалывали, как тот папа Карло. Но нам нужно было, пока светло, организовать рекогносцировку на месте проведения вечерней акции и подыскать удобную нычку для «мерса» с трупом.

Поехали смотреть, как живут наши полковники. В качестве объектов очередной акции я выбрал троих старших офицеров дивизии, которые в настоящий момент были в командировке, как, впрочем, и все товарищи, что находились в полученном от Руденко списке. Эти мне понравились тем, что располагались компактно: по одному адресу.

Полковники жили плохо. В четырехблочной панельной пятиэтажке, в одном подъезде, на третьем, четвёртом и пятом этажах, друг над другом. Или друг под другом — это уж как посмотреть. В общем, как ни смотри, а дом был хреновенький. Старый, обшарпанный, по стенам кое-где трещины, а в двух местах вообще металлические стяжки, чтобы трещина дальше не расходилась.

Да, по аналогии с Руденко можно предположить: видимо, вот так и должны жить настоящие полковники, которые не воруют. Зарплата у них нищенская, какие, на фиг, особняки и дачи!

Посмотрели подъезды, всё там было нормально. Точнее, для нас нормально. Было бы всё как положено, пришлось бы на ходу решать проблемы. Чердаки не закрыты, номерными замками на дверях «парадных» и не пахнет (а пахнет всякой дрянью, видимо, вечерами молодёжь прудит и ещё кое-что делает), из первого подъезда можно было спокойно пройти через крышу в третий, где и проживали наши объекты.

Проверял я их просто: звонил в дверь, выходили домочадцы. В одном случае это была жена, во втором — бабка какая-то, тёща или мать, а в третьем — девчонка лет пятнадцати, видимо дочь. Я представлялся: из дивизии, прапорщик Анисимов, завтра утром еду в район СБЗ (служебно-боевых задач, в командировку то бишь). Если хотите что-то передать Анатолию Сергеевичу (далее по списку) — пожалуйста, готовьте посылочку, вечером подъеду, заберу.

Приём старый и безотказный — говорю же, я оттуда родом, сам через всё это прошёл. Сотовой связи с районом боевых действий нет, чтобы созвониться, надо ехать в дивизию, просить разрешения у начальника штаба, чтобы дал команду связистам. Короче, целое дело. Когда там вояки до ближайшего переговорника доберутся, это вообще вопрос. Разоблачения можно было не опасаться как минимум в течение суток. А нам больше и не надо.

В общем, все обрадовались, сказали, чтобы приезжал вечером, посылки будут готовы.

Ну и славно. Вот ужо я к вам заеду вечерком…