Пасынки Колумба

   - Как подойдут? Очень просто. Ногами. Спокойно подойдут к гладеру и из нескольких ручников, направленных в одну точку, прожгут дыру в гладере.

   Рики сейчас подтрунивал над Владином, оттягивая до последнего раскрытие секрета вечерних событий.

   - У тебя плохо с головой? Как они подойдут к гладеру? Отец их за сто метров вычислит, даже если они будут прятаться.

   - И после из гладерных бластеров по чужакам?

   - Наконец-то дошло до твоей тупой башки!

   - А если некому стрелять по чужакам?

   - Чего?

   - Они же всех нас вырубили. И дядю тоже.

   - Чего?!

   - Да, эмпат четвертого уровня всех и вырубил.

   - Если соврал, лучше признайся сейчас же, иначе плакать будешь. И синяков не оставлю, я это умею. Соврал?

   - Нет.

   - Ну, смотри... А почему не стали жечь?

   - Не знаю.

   - А потом что было?

   - Все очнулись, и сенатор приказал возвращаться.

   - Ладно. Пока поверю, но смотри, если соврал. А теперь рассказывай все подробно.

   Рики сообщил Владину все, только не стал упоминать Брамингейм. Ведь и сенатор в машине не стал при всех этого говорить. А про само нападение знали одиннадцать человек - вряд ли это секрет. И дядя молчать не запрещал.

   - У нас два эмпата четвертого уровня. Робино и Оскар. Вот знать бы, кто из них это сделал!

   - Это лендонские эмпаты?

   - Они.

   Про то, что там действовал чужой эмпат, Рики решил промолчать. Если скажет, то заронит зерно сомнений Владину, тогда потянется ниточка к Брамингейму.

   К обеду возвратился и дядя Эвин. Он уезжал по делам, когда Рики спал. Дядя был мрачен, от недосыпа на его лице появились большие подглазины.

   - Отец, это правда, что вас всех вырубили или братец на неприятности нарывается?

   - Правда. Ты уже успел растрепать? - сказал он Рики.

   - Но вы мне не запретили.

   - Не запретил. После всего этого просто забыл. Что ты ему рассказал?

   - Только про нападение. Там же народу много было. Про остальное не говорил.

   - Это хорошо. Владин, ты тоже держи язык за зубами. Все слишком серьезно.

   После обеда Владин запустил тестирование уровня знаний Рики. Второй-третий уровень, в зависимости от предмета. А это плохо, очень плохо. Но откуда взяться знаниям в их сельской местности? Бывший друг Торри не знал и половины того, чему Рики научил отец.

   Не лучше обстояло дело и в секциях, куда его отвел Владин. И драться по-настоящему Рики не умел и оружием не владел. Потому-то, да еще и с напрягом, его определили в группу одиннадцатилетних мальчишек, которые с насмешками встретили появление четырнадцатилетнего (почти) обалдуя. И когда на четвертый день тренер утренней секции поставил Рики для спарринга с мальчишкой, который на голову был меньше его ростом, да и в плечах уже, то уже через несколько минут Рики валялся основательно побитый. Хорошо хоть удары смягчались как защитной одеждой, так и особыми перчатками.

   Следующие два дня число синяков росло в арифметической прогрессии. Для геометрической прогрессии у Рики на теле просто не оставалось живого места. Владин только снисходительно смотрел на мучения брата.

   А еще днем позже во время очередного спарринга его противник хоть и выиграл, но победа тому досталась с трудом и неплохими синяками, оставленными Рики. Тренер был удивлен, но отнес тяжелую победу одиннадцатилетнего мальчишки его несобранностью и расслабленностью перед противником-новичком. То же решили и другие мальчишки.

   Но Рики знал секрет своего маленького успеха. Он эмпат и за эти дни во время тренировочных боев учился просчитывать направление будущих ударов своих противников.

   В следующие два дня он хоть и проигрывал, но победы соперникам уже доставались нелегко. Рики теперь пропускал намного меньше ударов, зато успевал, пусть пока и редко, но доставать противников. А если учесть разницу в возрасте, да и телосложении (хотя некоторые одиннадцатилетние пацаны совсем не уступали ему в весе), то после его успешных ударов противники с трудом продолжали бой. А в раздевалке долго рассматривали большие синяки, расплывающиеся на теле.

   Наконец, новый спарринг-бой закончился быстрой и полной его победой. Рики угадывал (конечно, считывая эмоции своего противника) все действия соперника, довольно легко уходя от ударов, либо успешно блокируя их. А несколько неожиданных и сильных для его соперника ударов принесли Рики заслуженную победу.

   Заслуженная победа? Но разве он честно ее получил? Он же считывал действия противника, используя свой дар эмпата. Вначале Рики сомневался в честности своих поступков. Но ведь в бою на это не смотрят. К тому же он только считывал эмоции, предугадывая действия соперника, но более никак не воздействуя на него эмпатически. А ведь теперь он мог делать и это. Он эмпат четвертого уровня. Наконец, он же не использовал никаких грязных приемов, хотя несколько раз против него так и действовали. Тренер же ограничивался только замечаниями.