– Там я сглупила, – заявила Светка. – Можно же было придумать, как потесниться и посадить в машину Машу, чтобы это не вызывало ни у кого подозрений…
– Да ладно, – поморщился я. – Все же хорошо закончилось!
– Исключительно благодаря Марии Михайловне! – не унималась Настя.
– Как бы то ни было, Мария Михайловна сейчас занята, – оборвал ее я – на последнем сеансе связи Оши меня предупредила, что Муравьеву, едва та вернулась в Москву, тут же послали на какое-то новое задание – по ходу, в Первопрестольной «длинноножка» со своим верным фамильяром и впрямь были нарасхват.
Наконец вернулся Рыжий – пребывавший будто бы в смешанных чувствах.
– Не серчайте на Фрола, – попросил он, забираясь за руль и заводя мотор. – Утром сюда, оказывается, наведывались из Комитета. Требовали бензина – и кассу, все – на черные нужды. Самсоныч с ними повздорил – и одному из его работников проломили голову. Местные, понятно, тоже в долгу не остались – теперь ждут, не вернутся ли комитетские за добавкой.
Ворота впереди начали неспешно отворяться.
– Так нас заправят? – уточнила у извозчика Светка.
– Обещали, – кивнул Мотя. – Но выйдет дороже, чем раньше, – с виноватым видом повернулся он ко мне. – За бак и две канистры просят аж шестьдесят рублей – мол, не нравится, валите на Лиговку, там завсегда дешевле!
– Вы же говорили, что это ваш друг? – не пожалев сарказма, подала голос Любомирская.
– Шестьдесят – это как раз мне по дружбе, так бы и все сто двадцать вышло, – печально вздохнул Рыжий. – Сударь, – снова поднял он глаза на меня, – я помню, что мы на сорок рублей аванса сговорились, но своих у меня – только ваш вчерашний империал да рубля три мелочью. А у вас, я видел, оставался один золотой, кроме тех четырех, что вы мне пообещали…
Путь наконец был открыт, и Мотя тронул автомобиль вперед – в прямой, но узкий проезд между двумя рядами невысоких зданий без окон – не то фабричных цехов, не то каких-то складов.
– Договор дороже денег! – с апломбом заявила сзади княжна.
– Так-то оно так, сударыня, – развел руками извозчик, на секунду отпустив руль, но тут же снова взявшись за него. – Но и Самсоныча тоже можно понять. Он не пальчиками бензин творит, как, скажем, на Стрельне заведено – артефакты использует. А духи ведают, во сколько теперь эти штуковины ему встанут! Вот и страхуется, как может. Но по новым ценам на пятьдесят три рубля мы никак не купим столько, сколько нам нужно! Как встанем где-нибудь под Клином с пустым баком – и что будем делать?
–Ди-Сы? – шепнул в сторону я.
«
– Хорошо, держите деньги, – достав из кармана все пять монет, я протянул те Рыжему.
– Благодарствую, сударь! – у парнишки определенно отлегло от сердца.
– Что ж, кушать нам теперь, похоже, в дороге не светит! – не удержалась от очередной едкой реплики Любомирская.
– Не переживайте, сударыня – уж ужином-то нас у Самсоныча попотчуют! – с пылом посулил на это Мотя. – Жена его борщи варит, без всякой магии – пальчики оближите!
– Погодите, – нахмурился я. – Каким еще ужином? – время было едва за полдень. – Мы тут что, до ночи собираемся торчать?
Как-то заправка автомобиля рисовалась мне не столь долгим делом!..
– Духи Америки, главного-то не сказал! – охнул извозчик. – Готового бензина у Самсоныча сейчас нет. Земляное масло в резервуары залито, артефакты нужные заложены, но результат будет только к утру. Так что придется обождать чуток.
– Чуток?! – яростно прищурилась на Мотин затылок княжна.
– В самом деле, а если сюда за это время чернь нагрянет? – покачал головой я.
– Чернь уже здесь, сударь, – заявил на это Рыжий. – Фрол, брат его Степан, другие работники, даже Марфа, супружница Савельича – они, по-вашему, кто? Чернь и есть! Только им не до погромов и митингов – у них работа! Так что никакому комиссару Митропольскому товарищей себе тут не найти! Раз сунулся – не сам, понятно, присных послал – так и огреб по полной. Еще придет – снова получит! Так что не извольте переживать, нормально заночуем, беды не ждите!
«
– А в Стрельне, как мне сказал Фрол, цистерны ныне вовсе пустые стоят, – добавил между тем извозчик. – Они там позавчера пудов сто перекупщикам отгрузили, все до капли выкачали. Так что, выбирать-то нам с вами, сударь, честно говоря, и не приходится…
Ну что ж, раз такое дело…