Пасынки Луны. Часть 2 (СИ)

Но в целом, положа руку на сердце, предоставленные нам условия по местным меркам были более чем неплохие. Так, Гагарин прежде, чем перебраться под бочок к «длинноножке», спал на полу в общей комнате, рассчитанной на две дюжины человек, а та же Юлька первые дни, пока не стало известно о ее иммунитете – а значит, об особой ценности моей сестренки для общества – ночевала в некоем подобии детского приюта, вынужденная не столько спать сама, сколько приглядывать за младшими. Словом, в сравнении с тем, как жило тут большинство, у нас с Каратовой были настоящие хоромы. При желании здесь даже можно было принимать гостей! Вот только время бы еще для вечеринки найти…

Но со свободным временем дело у нас в основном обстояло чуть хуже, чем никак. «Дома» мы оба почти не бывали, днем и ночью пропадая за кремлевскими стенами – пока хватало маны. А когда та заканчивалась – подзаряжались от добровольцев-доноров (холопов-«бурдюков» в убежище почти не встречалось) – и снова шли в «зараженные земли». Искали там продукты, артефакты, выживших одаренных – все как завещал Петров-Боширов. И не было тем поискам ни конца, ни края, а нам толком – ни сна, ни отдыха.

Ну и, кроме всего прочего, со Светкой мы работали в разных парах. Ко мне в партнеры определили Любомирскую – должно быть, чтобы Ди-Сы лишний раз не раздергивать – а подругу мою прикрепили к Муравьевой с Оши. Так что, даже и возвращаясь ненадолго с миссии, дома мы с Каратовой зачастую не пересекались. Как-то, правда, совпало – провели вместе треть ночи… Помнится, на утро Юлька с Настей та-ак на нас смотрели! Демонстративно-осуждающе – спать мы им, видите ли, мешали – но при этом завистливо-мечтательно, аж зарделись обе. Ну да, перегородка тонкая, а о маскировке мы не позаботились…

Юлька моя, кстати, ходила на миссии с князем Хилковым, а не с Киром. «Заикин» же работал без напарника, и, насколько я понимаю, задачи ему зачастую ставил не Иван Иванович, а лично Петров-Боширов.

Как я уже сказал, графики действия наших «двоек» чаще не совпадали, и собраться вместе, как в старые добрые времена, нам удавалось нечасто. Но вот сейчас как раз выпало редкое исключение: «домой» почти одновременно вернулись и мы с Настей, и Светка с Машкой. Ну и чем не повод посидеть дружной компанией? Тем более, что на огонек к нам в Теремный дворец заглянула Милана, регулярно наведывавшаяся к Цой по поводу своего злополучного пальца. Правую руку, поврежденную при отступлении из замка барона фон Мирбаха, Диана Воронцовой вылечила сразу по их возвращении в Москву, а вот со старой травмой молодой графини особого прогресса у них, увы, пока не наблюдалось. Целительница призывала не терять надежды, но точных сроков по-прежнему не обозначала.

Итак, мы всемером – я, Светка, Машка, Даня, Настя, Милана и Диана –набились в нашу с Каратовой комнатку, рассевшись по застеленным кроватям. Чуть позже обещал подтянуться еще и Кир – и это же почти все уже будут в сборе, мелкой только не хватит до полного комплекта!

С торжественным видом я извлек из тумбочки бутылку вина и, заставив ту совершить круг почета под потолком, водрузил на столик – под приглушенные, но искренние аплодисменты. Когда рукоплескания стихли, Муравьева, хитро подмигнув, извлекла из-за пазухи еще одну бутылку (то-то мне показалось, что «длинноножка» малость располнела!) и поставила рядом с первой – под новые овации.

Тут, уж простите, не обойтись еще без одного отступления. Вино в кремле было страшным дефицитом. Небольшими порциями его выдавали только раненым – и еще тем, кто нес общественно-полезную службу. Нам со Светкой, например, полагалось из казны за труды по бокалу в день, к ужину. Столько же получала Милана – но не за конкретные заслуги, а чисто как глава графского дома Воронцовых. Цой, помогавшая целителям в госпитале, имела право на один бокал раз в два дня. А тому же Дане Гагарину, например, вина не причиталось ни капли.

Но если для молодого князя, молодой графини и молодой баронессы мир ныне жестко ограничивался белокаменными кремлевскими стенами, то мы-то ходили наружу! Ну и как не прихватить домой бутылочку-другую, чудом уцелевшую в каком-нибудь уже разграбленном чернью погребе? На такое даже не то чтобы смотрели сквозь пальцы – Иван Иванович сам же и подал нам эту идею. Освещенная веками система кормлений – куда деваться?!

Князь Хилков просил нас только слишком уж не злоупотреблять – типа, не таскать трофеи ящиками. То есть, ящики как раз горячо приветствовались – но дабы шли оные прямиком на казенный склад.

Они исправно и шли. Как и мешки с мукой, бочки с солониной, корзины сухофруктов, штабеля замороженной рыбы… Только за минувший день мы с Настей переправили в убежище под сорок пудов самой разной еды! А ведь зачастую ту нужно было не просто забрать с полочки и пролевитировать в портал – сперва ее еще требовалось отбить у черни или откопать из-под развалин!

Так что свою бутыль крепленого «Воронцовского» я считал более чем законной и вполне заслуженной добычей. Машкин сегодняшний кагор, полагаю, тоже не сам из астрала на нее упал.