Пасынок судьбы

Я залился румянцем. «Так, Шимановский, уймись! Она — инфанта! — произнёс мой внутренний друг и помощник. — Старшая дочь королевы! Ты — сын парикмахерши из бедного района. Да, немного одарённый, учишься за государственные деньги в солидной школе, но от этого ты не стал НЕсыном парикмахерши! Она даже не узнает тебя при встрече! Её кавалеры — лучшие представители аристократии планеты. Богатые, красивые, влиятельные юноши. Зачем ей ТЫ?

И кроме того, тот слащавый, Себастьян Феррейра, сын самого богатого человека в мире. У них вроде серьёзно. Желтая пресса заткнулась насчет их отношений, а она затыкается лишь тогда, когда у людей всё хорошо и им нечего скрывать. Он трахает её; он женится на ней, если она захочет связываться узами брака; он сильный и умный, и будет править собственной финансовой империей, которая в денежном эквиваленте покрупнее некоторых земных государств. А ты — нищий парень с района, русский поляк, сын…»

Я сбился с мысли и почувствовал, что закипаю. И на сей раз рядом нет Толстого, которого можно ненавидеть, вылив на него всю свою злость.

«Что, Хуанито, стыдно? Ну, давай, договаривай! — издевался мой друг и моё проклятие. Проклятие потому, что спорить с ним невозможно. Он ВСЕГДА прав. — Хватит себе врать! Восемнадцать лет ты врешь себе, боясь принять очевидное. То, что БЫЛО, и что никто не в силах изменить.

Ты — сын проститутки, которая залетела от клиента».

Я опустил голову и почувствовал, что слезы готовы сорваться из глаз. Как же это тяжело, принимать правду, смотреть ей в глаза. Но сделать это необходимо.

«Что бы мать ни говорила, как бы ни врала, это ничего не изменит. Ты сам никогда и никому не позволишь произнести это вслух, но факты, документально подтверждённые, зафиксированные в базах данных — слишком объективный показатель. А значит, дорога в более-менее приличное общество тебе закрыта. Навсегда.

Будь ты трижды гением, трижды везунчиком, но прошлое не изменить. Венера, какой бы свободной и раскованной планетой ни была, тоже имеет свои неписаные законы. Даже здесь проститутка — это проститутка. Не презираемый член общества, как на Земле, нет. Но в высшие круги дороги для неё не существует. Как и её детям.

Поэтому, родной ты мой император, даже если случится нечто невероятное, ты встретишься с нею ещё раз, и она в тебя влюбится (что вдвойне невероятно), ты всё равно останешься Хуаном Шимановским, парнем с района, а она — инфантой и будущей королевой. И иначе не может быть».

Самооценка рухнула резко и бескомпромиссно. Но зато появилось ощущение твёрдости, уверенности в себе. Наверное, стоило раньше признать сей факт и смириться, не цепляясь за соломинку неверия и неведения. Да, я буду грызть землю зубами, драть стены когтями, но царапаться и лезть наверх. Просто мой потолок — это мой потолок, и нечего разевать рот на то, что не доступно в принципе.

Я расслабился, лёг на траву и закрыл глаза. От озера исходил не очень приятный запах, но лучше полежать здесь, наедине, чем терпеть присутствие сотен людей вокруг. Переживу, не впервой.