Пасынок судьбы. Искатели

– Вроде на кухне. Сейчас принесу, – я встал и двинулся к двери.

На кухне было темно и спокойно. Я на ощупь нашел аппарат, и уже собирался уходить, но тут мое внимание привлекло тихое жужжание, доносившееся со стола. Приглядевшись, я заметил какие-то движущиеся блики слева от бокса Профессора, там, где Борис оставил свои рамочки и инструменты.

– Борис, у тебя тут что-то жужжит! – я на всякий случай отодвинулся в сторонку, пропуская искателя. Борис подошел к столу, чиркнул зажигалкой и в колеблющимся ее свете мы увидели, что одна из его рамочек, этакая мельничка на стальной ножке, бешено вертится, издавая то самое тихое жужжание, которое меня и привлекло.

– А вот это уже совсем плохо! – сказал Борис хриплым голосом: – Нам надо срочно покинуть квартиру. Пойдем, я дорогой все объясню!

– А куда пойдем-то? – я совершенно растерялся. Чувство ирреальности происходящего, появившееся у меня после видения чудесного оживления каменного глаза, зрелище самокрутящейся рамочки превратило в ощущение коллективного сумасшествия, охватившего нас с Борисом. Или одного меня, а Борис уже был… того…

Из прострации меня вывел ответ Бориса на мой вопрос, о котором я уже и забыл:

– Поедем к Паганелю. Он ближе всех живет, да и в артефактах разбирается, как ас! Поехали, тут промедление смерти подобно! Поверь мне, я говорю правду! – в его голосе было что-то, что заставило меня согласиться.

– Боря, я только соберу кое-какие вещи! – ну не мог же я ехать к какому-то Паганелю без ничего, даже смену белья не прихватив!

– Только очень быстро! Я жду в подъезде! – прихватив свою сумку, искатель вышел из квартиры.

Когда дверь за Борисом закрылась, я метнулся в ванну, сгреб зубную щетку, пасту, станок, мыло, полотенце, затем в комнате не глядя сунул в сумку всякие трусы-носки, бросился к двери, на ходу гася свет, вдруг мой взгляд упал на тумбочку в прихожей. Подарок Николеньки! Я так и не сказал ничего Борису об этих деньгах, сам не знаю, почему. «Брать – не брать? В конце концов Николенька оставил пакет мне…»

– Сергей, быстрее! – раздался голос Бориса из-за неплотно прикрытой входной двери. Времени думать не было. Я сунул руку в тумбочку, нашарил в пакете пачку долларов, сунул ее во внутренний карман пальто и выскочил из квартиры…

Мы быстро и молча спускались по лестнице в абсолютной темноте, обычной для наших подъездов, как вдруг что-то еще более темное, чем окружающий мрак, метнулось нам под ноги. Я вскрикнул от неожиданности, вцепившись в поручень, Борис не удержался на щербатых ступеньках и с руганью полетел вниз!

Секунда – и стало тихо. Я отыскал в кармане спички, зажег одну, и увидел искателя лежащим внизу, на бетонной площадке между этажами в позе человека, руки и ноги которого вдруг стали резиновыми.

– Борис!!! – мой крик гулко запрыгал по темным этажам. Спичка догорела, обожгла пальцы и погасла. В наступившей темноте вдруг раздался на удивление спокойный голос Бориса:

– В рот ему коромысло! Шатается у тебя по подъездам всякая дрянь! Самое смешное, что я даже ничего не сломал!

– Ты в порядке?! – я зажег новую спичку. Искатель уже поднялся, потирая ушибленный локоть:

– Все нормально. Что это было? У меня ощущение, что по ноге бревном ударили!

– По моему, это была обыкновенная кошка! – я помог Борису найти его сумку, и мы без приключений спустились вниз и вышли из подъезда.

– Это был «звоночек»! – заявил вдруг глубокомысленно молчавший Борис: – Меня предупредили: «Не лезь!»

– Кто предупредил-то? – уныло спросил я. Мне все больше и больше становилось не по себе – все эти чокнутые археологи-искатели с их верой в рамочки, «звоночки», и разную чертовщину начали казаться мне просто сумасшедшими…

– Кто предупредил? – переспросил прихрамывающий Борис: – Да вот ЭТО…

Он махнул рукой в сторону моей квартиры, и вдруг резко схватил меня за руку:

– Смотри!

Я повернулся и похолодел: в окне покинутой нами кухни горел свет! Но ведь лампочка перегорела при нас!

– Ч-что это?! Как это?… – я чувствовал себя полным идиотом, и еще мне вдруг стало по-настоящему страшно, так страшно, как бывает только в детстве, одному, в темной спальне.

Свет мигнул раз, другой – и погас! Борис закурил, поправил сумку и серьезно сказал:

– Мы правильно сделали, что ушли. Я ничего тебе не могу объяснить сейчас… Впрочем, я и сам ничего не понимаю, как и ты, но очень надеюсь, что объяснение найдется! В любом случае обещаю – мы постараемся оградить тебя, вывести из этой чертовщины. А сейчас – поехали к Паганелю!

И мы поехали…

Глава третья

«…Кентервильский призрак до смерти боялся привидений.»

Оскар Уайльд