Патерик Печерский, или Отечник

В котором находятся жития самих составителей этой книги, святых и преподобных отец наших Печерских: Нестора, летописца Русского; Симона, епископа Владимирского и Суздальского, и Поликарпа, архимандрита Печерского; также сказание об обретении мощей святой Иулиании девы и о чуде, произошедшем в пещере во время Пасхи; и о мироточивых главах. Собрано от живших впоследствии отцов того же святого монастыря Печерского.

Житие преподобного отца нашего Нестора, летописца Русского 9 ноября (27 октября)

Он написал жития святых и преподобных отец наших Печерских, помещенных в первой части этого Патерика.

Всякая вещь, если она не будет запечатлена писанием, будет забыта и неизвестна так, если бы Моисей не был научен Богом о самом начале и первом строении мира, о первом родоначальнике нашем Адаме и не оставил бы нам всего этого в своих книгах, все бы то продолжительность времени покрыла как тьма и привела бы в неизвестность. Но Бог посылает, в какое хочет время, летописцев, чтобы последующие роды, прочтя то, что они начертали, могли получить от того пользу.

Так и в наше последнее время Господь явил в Русской нашей земле в святом Печерском монастыре приснопамятного описателя, преподобного отца нашего Нестора, который просветил наши очи, принося нам пользу и возбуждая в нас благодарность к Богу тем, что написал нам о начале и первом устроении нашего Русского мира, не только внешнего, но, больше всего, внутреннего и духовного. Я разумею под этим сказание об основании и устройстве на Руси обители по уставу иноческого жития, насажденного как в раю, в Печерском святом монастыре, и о духовном нашем родоначальнике, преподобном Антонии и о прочих его последователях, и порожденных от него духом Печерских святых, к которым принадлежал и сам достохвальный этот описатель. Он их святолепные жития написал не только тростью на хартии, но и на непорочной душе своей, делами равного им подвижничества. И потому вписал самого себя в книги вечной жизни, так что он слышит: «Радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах» (Лк. 10:20).

Когда преподобный Антоний безмолвствовал в пещере, а блаженный Феодосий строил монастырь, блаженный отец наш Нестор пришел к ним, желая святого ангельского иноческого образа. Ему было только семнадцать лет от роду.

И тогда, еще не будучи иноком, он привык ко всем иноческим добродетелям: к чистоте телесной и душевной, вольной нищете, глубокому смирению, беспрекословному послушанию, строгому посту, непрестанной молитве, неусыпному бдению и прочим равноангельским трудам, которыми он во всем подражал житию самих первоначальников святых Печерских — Антонию и Феодосию. И от этой святой двоицы он в цветущей своей юности принимал с любовью всякую заповедь, как дитя молоко от сосцов, и как жаждущий олень воду из двух источников, текущих посреди гор в пещерах.

В писаниях своих он показывает, что имел великую любовь к тем преподобным основателям «не словом или языком, но делом и истиной» (1 Ин. 3:18) и что он горячо прославлял Бога устами и душой своей, видя светлые добрые дела тех двух великих светил русского неба.

После же честной пред Господом смерти тех преподобных отцов блаженный отец наш Нестор не только умер для мира делами мирскими, что сделал он еще прежде, проходя искус, но и мирским образом, и принял святой ангельский иноческий образ от преподобного Стефана, игумена Печерского, потом им же был возведен на степень диакона.

И тогда, видя на себе двойной сан, иноческий и диаконский, день ото дня усугублял добродетели свои, умерщвляя все плотские страсти и творя всякую истину, чтоб не быть плотским, но духовным человеком, истинным рабом и поклонником Божиим, зная хорошо слова Самого Господа: «Бог есть дух; и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» (Ин. 4:24).

Духа неприязни, в котором нет истины, не поклоняющегося Господу, он побеждал — как то можно судить по писанию его — больше всего неизреченным смирением, ибо всюду, смиряя себя, называет себя недостойным, грубым, невеждой, исполненным множества грехов.