Патогенез. История мира в восьми эпидемиях (ЛП)

Даже в десятом и одиннадцатом веках, когда в Низких странах и Северной Италии возникли крупные промышленные и торговые города, чтобы удовлетворить спрос на оружие и предметы роскоши со стороны европейских владык, ремесленные производители и купеческие посредники никогда не были в полной подвержены рыночной конкуренции - непременному условию капитализма. Ремесленники объединялись в гильдии, которые ограничивали количество людей, работающих в определенном секторе, следили за соблюдением стандартов и ограничивали объем производства, чтобы цены оставались стабильными. Аналогичным образом купцы создавали компании, которые лоббировали интересы лордов, принцев и королей для получения хартий, дающих им особые торговые привилегии и, следовательно, ограничивающих конкуренцию. Роль гильдий и корпораций, наряду с застоем в сельском хозяйстве, ограничивала размеры городов и несельскохозяйственную рабочую силу. На протяжении всего средневекового периода в большинстве стран Западной Европы не наблюдалось роста числа людей, занятых несельскохозяйственным трудом, по отношению к общей численности населения, а число жителей городов с населением более 10 000 человек выросло с 10 до 12 процентов.

Как Европа превратилась из застойной феодальной системы в динамичное капиталистическое общество, описанное Адамом Смитом в книге "Богатство народов", - общество, в котором индивиды сосредоточены на максимизации прибыли, а стремление к экономическим интересам приводит к устойчивому росту благодаря невидимой руке рынка? По мнению немецкого социолога Макса Вебера, Реформация стала причиной такого изменения менталитета. Он утверждает, что то, что он называет протестантской этикой, имеет "факультативное сродство" с духом капитализма. Более 1000 лет ревностные католики запирались в монастырях. Благочестивые протестанты вместо этого применяли аскетические идеалы в повседневной жизни, усердно работая и инвестируя свои сбережения; и это изменение в фокусе внимания стало причиной перехода от феодальной системы к капитализму. Критики отмечают, что его теория не объясняет, как самоотречение приводит к неустанной погоне за прибылью на индивидуальном уровне и устойчивому экономическому росту на общественном. Как отметил Джон Мейнард Кейнс в "Трактате о деньгах" (1930): "бережливость" или "простое воздержание сами по себе недостаточны для того, чтобы строить города или осушать болота". Напротив, утверждает он, "именно предприимчивость строит и улучшает мировые владения", а "двигателем предприимчивости является не бережливость, а прибыль". Но откуда взялся этот неугомонный динамизм - дух капитализма или предпринимательства - и как он пришел на смену феодализму? Чтобы найти ответ, мы должны изучить, как средневековая Европа отреагировала на демографический крах, вызванный Великим мором и последующими вспышками чумы.

Смерть более половины населения привела к кризису феодальной системы. Экономическое положение лордов стало значительно хуже, чем до чумы: теперь у них было гораздо меньше крепостных, которые обеспечивали их продуктами и рабочей силой. А если у лордов и оставались излишки для продажи, то цены на них были гораздо ниже, чем до Черной смерти, поскольку из-за уменьшения количества людей, которых нужно было кормить, спрос упал. Поэтому лорды старались выжать из своих крепостных больше, отчаянно пытаясь сохранить свои средства к существованию. В то же время крестьяне стремились воспользоваться нехваткой рабочих рук и избытком обрабатываемой земли, чтобы потребовать улучшения условий. На разных континентах эта борьба разворачивалась по-разному.

В Восточной Европе, где в эпоху Высокого Средневековья лорды колонизировали обширные степные территории, крестьяне до Черной смерти были практически свободны от феодальных повинностей. Землевладельцы могли убедить крестьян жить в своих поместьях, лишь предлагая им крайне выгодные условия. Растущая нехватка крестьян после пандемии привела к затяжной борьбе с лордами. В конечном итоге крестьяне проиграли, поскольку, будучи недавно прибывшими в регион и до этого момента практически не подавляемыми, они не имели политической организации. Польским и прусским дворянам удалось ввести крепостное право в своих поместьях в начале XVI века, и эта система сохранялась до XIX века.

Во Франции лорды отреагировали на демографический крах созданием абсолютистского государства, которое обеспечивало их доходами за счет всеобщих, общенациональных налогов на крестьянство, а не децентрализованных феодальных поборов. Это означало, что крепостные не могли играть с одним сеньором против другого, чтобы добиться лучших условий или получить свободу. Но поскольку французские крестьяне по-прежнему имели доступ к небольшим участкам земли для удовлетворения своих потребностей, они продолжали вести себя как феодальные крепостные и сохраняли склонность к риску.