Патологический мерзавец

– Назар Андреевич ждет вас в спортивном зале. А на столе вы найдете стакан воды, обязательно выпейте.

– Для чего? Анализы брать будете?

– Полезно для здоровья, – и последовали гудки.

Повесив трубку, Саша перевернулась на спину, громко ойкнула и легла обратно на живот. Пусть начинают без нее… она не рабыня, не крепостная, даже не помощница на зарплате. Кольский решил использовать ее просто потому, что захотел! И он очень об этом пожалеет. Начнет жалеть сразу, как она выспится. Однако приятные мысли в окружении мягких подушек и одеял быстро рассеялись, ибо дверь распахнулась, и в спальню въехал недовольный царь на своем царском инвалидном кресле.

– Я не понял, ты почему еще в постели? – подкатил к кровати, схватил одеяло и бесцеремонно стащил его на пол.

– Знаете, я тут подумала, – глянула на Кольского, который сегодня выглядел не такой сволочью, как вчера, а причиной тому были взъерошенные волосы, небольшая щетина, успевшая отрасти за ночь, и шорты в клеточку. Или это трусы? – У меня тоже травма. Мне больно и плохо. А после того, как вы вчера искупали меня в своих хлорированных водах, мне стало еще хуже.

– Во-первых, – очередной раз засмотрелся на аппетитный зад, торчащий двумя пологими холмами, но так неуместно скрытый под пижамными штанами, – я воду не хлорирую, у меня многоступенчатая система очистки, включающая в себя фильтрацию, озонирование и ультразвук. Она даже лучше любой питьевой в бутылках. Во-вторых, – и задумался, ожог дело-таки серьезное, да и врач выразил обеспокоенность. Лучше дать ей время на выздоровление, его-то нога может «срастаться» хоть два дня, хоть полгода, а вот у девчонки проблема реальная.

– Вы там уснули что ли? – наконец-то села, поежившись от боли.

– Ладно, даю тебе неделю на лечение. Уколы буду ставить тебе сам.

– Вы спятили? – вытаращилась на него. – Нет уж. Уколы мне будет ставить врач и только так.

– О нет, дорогуша. Это буду делать я. Обещаю, ты даже не почувствуешь.

– Не думаю, что вам будет удобно, – кивнула на гипс.

– Вот увидишь, я справлюсь, – и набрал врача, – принесите-ка мне, Аркадий, все необходимое для укола.

Саша все это время сидела, ни жива, ни мертва. Что вообще происходит?

– Знаете, я вдруг почувствовала себя лучше, пойдемте в спортзал, – собралась встать с кровати.

– Сидеть! – преградил путь. – Спортзал подождет… а пока Аркадий несет нам шприцы и иголки, расскажи мне о своём муже, – снова подъехал вплотную. – Вчера мы так и не договорили. Я бы очень хотел знать, что послужило причиной столь бурной ревности с его стороны.

Только несчастная сейчас и думать ни о каких мужьях-тиранах не могла, все мысли были о том, что через минут пять этот негодяй воткнет в нее иголку! Права была Светлана Макаровна, он садист! Сегодня одна иголка, завтра две, а дальше?

– Я все еще жду, – откинулся на мягкую спинку, руки сложил в замок.

– Зачем вам эта информация? Для чего?

– Для досье, – усмехнулся.

– Умыться хотя бы можно? Зубы почистить?

– Ты так избегаешь разговоров о своем благоверном. Некоторых не заткнешь, а тут прямо тайна покрытая мраком.

– Не знаю, какие идиоты вам душу изливали, но я не намерена. Это личное. Слишком личное.

– Александра, я ведь могу позвонить, и твоё личное примчится сюда на всех парах.

– Это всё, что вы умеете? Сносить чужие дома, шантажировать людей, издеваться над ними?

– Кажется, я это уже слышал. Но нет, не всё. Я еще умею строить, улучшать, да и в постели просто огонь, но об этом позже.

– Мой муж крайне ревнивый человек. А для хронических ревнивцев зачастую и повод не нужен.

– Хронический ревнивец, интересная формулировка. И что же? Ревновал на пустом месте?

– Именно так. Я учитель младших классов, периодически задерживалась на работе. Сейчас, знаете ли, на учителей администрация много бумажной работы сбрасывает, плюс наши прямые обязанности, так и выходит, что засиживаемся допоздна. Муж воспринимал мои опоздания очень болезненно и не верил в их причину.

– Ты бы простила его, если бы он извинился за своё поведение? На коленях, там, приполз. С букетом роз в зубах.

– Не знаю, вряд ли… – и вспомнила счастливое время. До свадьбы у них все было прекрасно, что же так надломило Диму? Почему он в одночасье превратился в такого неуверенного в себе человека? – Ревнивцы неизлечимы.

– Значит, планируешь развестись?

– Возможно.

– Вряд ли, возможно. Отчего так расплывчато? Все-таки ты еще не уверена.

– Когда любишь, – и сразу поправилась, – любила, однозначные решения даются сложно.