Патриарх Сергий

Пожалуй, еще никогда за свою 45-летнюю жизнь Карпов не работал так напряженно. Поиск, сбор и обобщение информации о положении православной церкви в стране и за рубежом, на оккупированной территории, в европейских странах, на Ближнем Востоке. Обработка сведений, поступающих в НКГБ из партизанских отрядов, действующей армии, от самых различных источников информации за рубежом. Перехваты радиопередач немецких радиостанций и их союзников. Чтение церковных изданий, советской и иностранной прессы. И встречи, встречи, встречи — со всеми, кто мог дать сколь-либо полезную информацию о православной церкви, иерархах, духовенстве, активистах-мирянах.

Карпов со своими сотрудниками негласно посетил все действующие в Москве и ближнем Подмосковье храмы — как православные, так и обновленческие. Обошел он и все мало-мальски известные закрытые в разные годы православные соборы и монастыри, проверяя собранную информацию о их состоянии и использовании.

В самом конце августа Карпов провел свою первую «операцию» — в Москву из эвакуации возвратился митрополит Сергий. В столице к тому времени находились митрополиты Ленинградский Алексий и Киевский Николай. Казалось, всё было подготовлено для решающего шага государства навстречу православной церкви.

Днем 4 сентября 1943 года, как и планировалось, Карпов был вызван в Кунцево на Ближнюю дачу Сталина и представлен председателю Совнаркома как возможный кандидат на пост председателя Совета по делам Русской православной церкви, создаваемого при Совнаркоме. Перед Сталиным лежали документы из личного дела Карпова, а также материалы о православной церкви и ее руководителях. И хотя вопрос о назначении был практически решен, он все же задал свои вопросы:

— Что из себя представляют митрополит Сергий и другие архиереи? Каков их авторитет среди православных верующих, отношение к власти?

— Старший из всех митрополит Сергий Страгородский: и по возрасту, и по авторитету. Живет скромно. Лоялен. Остальные во всем ориентируются на него. При их службах храмы полны народа. Много говорят патриотических проповедей, собирают деньги. На это же агитируют паству.

— Кто у нас был последним патриархом?

— Тихон — Московский и всея России.

— Как его избирали?

— На Поместном соборе, в ноябре семнадцатого года.

— Как живут православные церкви на Балканах, на Ближнем Востоке? Имеется ли связь с ними у нашей церкви?

— Достаточной связи нет. Поступают отдельные послания и информации. Но наладить это необходимо, поскольку православие в этих районах имеет сильные исторически обусловленные позиции в обществе и в государственных сферах. Русская православная церковь до революции там была неплохо представлена. Память о ней жива, и многие хотели бы возродить отношения на постоянной основе.

Интерес вождя к «иностранному православию» был вполне понятен. Он объяснялся приближающейся встречей руководителей стран антигитлеровской коалиции в Тегеране. Сталин был информирован, что союзники вновь обратятся к проблемам религиозной свободы в СССР, и ему хотелось иметь свои «козыри» на этой встрече.

Сталин поинтересовался мнением присутствующих здесь же Берии и Молотова относительно своего намерения принять в ближайшее время митрополитов Сергия, Алексия и Николая. Все выразили согласие. Сталин вопросительно посмотрел на Карпова, тот, помня наставление Молотова проявлять понимание и инициативу, не тушеваться, понял, что наступает момент его «боевого крещения» в новой должности. Он подошел к телефонному аппарату, набрал уже известный ему номер телефона в квартире митрополита Сергия:

— С вами говорит представитель Совнаркома Союза. Правительство имеет желание принять вас, а также митрополитов Алексия и Николая, выслушать ваши нужды и разрешить имеющиеся у вас вопросы. Правительство может принять вас сегодня же, через час-полтора. Если это вас не устраивает, то прием может быть организован завтра, в воскресенье или в любой день следующей недели.

На другой стороне телефонного провода, казалось, давно ждали звонка и прозвучавшего предложения, а потому и ответом было согласие прибыть на встречу.

Поздним вечером 4 сентября 1943 года правительственный лимузин въехал в Кремль. В нем находились митрополиты Сергий, Алексий и Николай. В кабинете председателя Совнаркома, куда они пришли в сопровождении Поскребышева, их ждали Сталин, Молотов и Карпов.

Беседу начал Сталин, сказав, что ему хорошо известно о патриотической работе церкви, что в многочисленных письмах, поступающих в правительство с фронта и тыла, советские граждане, верующие и неверующие, одобряют эту позицию церкви. Да и сам он и правительство дают весьма высокую оценку церковным патриотическим инициативам. После такого вступления Сталин предложил иерархам высказываться.

Первым вступил в беседу митрополит Сергий:

— Самый главный для нас вопрос о центральном руководстве церкви, так как с 1935 года не действует Синод, а церковь управляется патриаршим местоблюстителем. Нужен созыв Архиерейского собора для избрания патриарха.