Патриарх

— Плевал я на твое впечатление обо мне, — вознегодовал я. — Награда была заслужена, так что нефиг жадничать!

Призрачный Эрнон полыхнул ярким зеленым светом, но затем сдался.

— Будь по твоему.

На землю упал комочек света и дух окончательно испарился.

Поздравляем! Вы убили Проклятого Эрнона и освободили его душу из вечного заточения. К сожалению, вам не известно понятие бескорыстной помощи. Что же, наслаждайтесь выторгованной наградой и предавайтесь сожалению по поводу упущенных возможностей.

Вы получили уровень (23).

— И почему мне кажется, что меня опять где-то жестоко наиобманули? — грустно произнес я, ковыряясь в остатках деревяшки.

Моей добычей стала только очередная коллекционная статуэтка. Уже девять штук накопилось, а толку… Нет, я когда-нибудь, возможно, сумею собрать сотню, но до этого еще так далеко…

Я подошел к валяющемуся на земле сгустку света. Внимательно рассмотрел, поднял и идентифицировал.

У меня на ладони лежало уродливое семечко размером с персиковую косточку. Когда-то гладкое и золотое, сейчас оно было покрыто безобразными наростами и какой-то черное плесенью.

Впрочем, идентификация внесла немного ясности.

Проклятое семя мэллорна.

Редчайшее семя самого загадочного растения эльфийских лесов.

Будучи посаженным:

— мгновенно дает росток мэллорна.

— в течение 1 часа выращивает эльфийскую рощу радиусом в 50 метров вокруг ростка.

— в течение 1 дня выращивает эльфийский лес радиусом в 1 километр вокруг ростка.

— оказывает положительное влияние на рост растений в радиусе 10 километров вокруг ростка.

Внимание! Семя проклято! Итоговые эффекты могут быть искажены произвольным образом!

Грустно подбросив светящееся семечко на ладони, я отправил его в инвентарь. Хрен знает, что с ним сделать. Нет, душа-то недвусмысленно намекает, что можно неиллюзорно нагадить эльфам, посадив неведомую хрень в центре их леса. Но смысл? Опять же, можно продать его на аукционе — наверняка найдутся желающие прикупить диковинку. Но дадут ли за него нормальную цену?

— Черт его знает, может и дадут…

В любом случае, горячку пороть нельзя. Надо сначала прочитать про мэллорны и проклятые вещи, а затем уже что-то там решать.

Я посмотрел на утреннее небо, вздохнул и, забравшись поглубже в лес, вышел из игры.

— Черт, черт, черт…

Организм, сбросивший с себя оковы капсулы, угнетающей его целых полтора дня, позвал меня в уборную. Даже не так. Он, обматерив меня в жесткой форме, недвусмысленно приказал явиться к белому брату мгновенно, без малейших проволочек.

Собственно, туда я и помчался. Призрак, игровые схватки, семечко — все оказалось забыто в мгновение ока.

А затем на меня многотонным катком начала наступать усталость. Я едва успел привести себя в порядок, закинуть в оголодавший желудок засохший кусок колбасы, как меня в очередной раз повело.

— Реклама — полное дерьмо. И капсулы тоже, — пробормотал я, заваливаясь на кровать.

Сон, благословенный сон…

Глава 12

Я сидел в небольшом кафе и с тоской рассматривал кружащиеся за окном снежинки, падающие на обледенелую скользкую мостовую.

Совсем рядом с заведением находилось замечательное местечко — коварно притаившаяся под тонким слоем снега замерзшая лужа…

— Есть! — бодрый школоло, решивший похвастаться перед товарищами неземной грацией и божественной ловкостью, запрыгнул на опасный участок, изображая фигуриста. Почти сразу же в небо взметнулись ноги, руки, портфель, а по улице полетела задорная ругань пополам с искренним смехом друзей неудачника.

Идеально.

Поднявшись из-за столика, я расплатился и вышел на улицу. Постоял немного, с надеждой посматривая на скользкий тротуар, но новых школьников поблизости пока что не наблюдалось.

— Эх…, — идти домой не хотелось. Совсем.

Безумный кач, которым я занимался последние несколько дней, слегка охладил мою страсть к игре. Нет, земли мне по-прежнему нравятся, но потихоньку начинает доходить, что отдыхать от них тоже иногда нужно. Вот и стараюсь по мере сил, гуляю, в кафешках сижу.

После того, как я прикончил психованное дерево, а потом отоспался после этого подвига, для меня в игре настали суровые трудовые будни. Квест неумолимо приближался, требовалось спешно набирать опыт — и пришлось пуститься во все тяжкие.