Патрик Мелроуз. Книга 1

— Франсуа заберет ваши чемоданы, — сказала Элинор. — Оставьте вещи в машине, он их принесет.

— Ничего страшного, я сам справлюсь, — возразил Николас, который намеревался, оставшись с Бриджит наедине, немного ее взбодрить.

— Нет, пусть Франсуа поработает, ему весь день нечем заняться, — настаивала Элинор, которой не хотелось оставаться наедине с Дэвидом.

Николасу пришлось удовлетвориться укоризненными взглядами на Бриджит, которая брела по дорожке, стараясь не наступать на трещины между каменными плитами, и даже не смотрела в его сторону.

В вестибюле Элинор обрадовалась отсутствию Дэвида. Может быть, он утонул, принимая ванну. Ох, напрасные надежды. Она пригласила Николаса и Бриджит на террасу, а сама пошла на кухню, попросить у Иветты чаю. По пути она выпила бокал коньяка.

— Неужели так трудно хоть как-то поддержать беседу? — спросил Николас, как только остался вдвоем с Бриджит. — Ты ни слова не сказала Элинор.

— Хорошо, милый, — ответила Бриджит, по-прежнему стараясь не наступать на трещины, потом громким шепотом осведомилась: — Это оно?

— Что?

— Ну, то самое дерево, под которым Элинор на четвереньках ела инжир с земли.

Николас взглянул на окна второго этажа, вспомнил обрывки разговоров, которые в прошлый визит подслушал из своей спальни, и, кивнув, поднес палец к губам.

Землю под деревом усеивали плоды инжира. От некоторых остались только черные пятна с крошечными зернышками, но многие еще не сгнили; пурпурные шкурки с белесым налетом даже не растрескались. Бриджит по-собачьи опустилась на четвереньки.

— Боже мой, — прошипел Николас, бросаясь к ней.

Тут дверь в гостиную распахнулась, и на террасу вышла Иветта с подносом, уставленным чашками и пирожными. Заметив, что происходит, она еще больше укрепилась в мнении, что у богатых англичан весьма странные отношения с животным миром. Бриджит с усмешкой выпрямилась.

— Ah, fantastique de vous revoir, Yvette[8], — сказал Николас.

— Bonjour, monsieur.

— Bonjour, — мило поздоровалась Бриджит.

— Bonjour, madame, — твердо ответила Иветта, хотя и знала, что Бриджит не замужем.

— Дэвид! — выкрикнул Николас. — Где ты прячешься?

Дэвид помахал ему сигарой.

— Зачитался Сертизом, — сказал он, выходя из гостиной. Чтобы оградить себя от неожиданностей, он надел темные очки. — Привет, милочка, — поздоровался он с Бриджит, чье имя забыл. — Кто-нибудь видел Элинор? Тут за углом мелькнули красные брюки, но почему-то не откликнулись на призыв.

— Да-да, именно в красных брюках она нас и встретила, — сказал Николас.

— Красный ей очень к лицу, правда? — обратился Дэвид к Бриджит. — Точь-в-точь под цвет глаз.

— Давайте выпьем чаю, — поспешно предложил Николас.

Бриджит налила всем чаю, и Дэвид уселся на низенькую каменную ограду, в нескольких шагах от Николаса. Он осторожно стряхнул пепел с сигары и заметил цепочку муравьев, ползущих по стене к муравейнику в углу.

Бриджит подала чашки Дэвиду и Николасу и повернулась взять свою. Дэвид поднес горящий кончик сигары к цепочке муравьев и стал водить сигарой туда-сюда, держа ее как можно ближе к насекомым. От жара муравьи скукожились и один за другим посыпались на террасу; некоторые судорожно корчились, дергали лапками, пытаясь как-то спасти обожженные тельца.

— У вас тут все так цивилизованно, — протянула Бриджит, откидываясь на спинку темно-синего шезлонга.

Николас закатил глаза, сожалея о том, что просил ее поддержать разговор, и решил нарушить затянувшееся молчание, упомянув, что за день до того был на поминках Джонатана Кройдена.

— А куда тебя теперь чаще приглашают — на поминки или на свадьбы? — спросил Дэвид.

— Все-таки на свадьбы, но на поминках мне больше нравится.

— Потому что не надо приносить подарков?

— И поэтому тоже, но главное — на поминки действительно выдающихся личностей приходят весьма интересные люди.

— Если, конечно, все друзья покойного не умерли раньше его.

— А это, разумеется, недопустимо, — категорически заявил Николас.

— Никакого удовольствия.

— Совершенно верно.

— Я не признаю поминок, — сказал Дэвид, затягиваясь сигарой. — Я просто не представляю, чья жизнь действительно заслуживает почтения, а потом, между похоронами и поминками обычно проходит слишком много времени, и, вместо того чтобы вспоминать о покойном, вспоминаешь только, как легко без него обходишься. — Он подул на сигару, разжигая тлеющий кончик. Из-за опиума Дэвиду казалось, что он слушает кого-то другого. — Покойники — это покойники, и, по правде говоря, о том, кто не приходит к ужину, вскоре забываешь. Безусловно, есть и исключения: к примеру, гости, о которых забываешь во время ужина. — Он поднес сигару к муравью с обожженными усиками, уцелевшему во время предыдущей огненной атаки. — Если тебе кого-то действительно недостает, то лучше заняться тем, что вам нравилось делать вместе, а это в очень редких случаях означает визит в промозглую церковь, черный сюртук и пение гимнов.