Патриот

— То обязанности командира, сэр, — возразил Моркоу. — Когда он у них есть.

— Стало быть, Джаббар говорит им, когда и как атаковать? — высказал блестящее предположение Ваймс.

— Главное вообще атаковать, оффенди, — вмешался Джаббар. — Мой шатер — твой шатер.

— В самом деле? — удивился Ваймс.

— Мои жены — твои жены…

Ваймс запаниковал.

— Что, правда?

— Моя еда — твоя еда… — продолжал Джаббар.

Ваймс посмотрел на блюдо у костра. Судя по виду, на ужин сегодня подавали баранину. Или козлятину. Джаббар склонился, оторвал от туши большой ломоть и протянул Ваймсу.

Сэм Ваймс посмотрел на ломоть. Тот ответил ему долгим взглядом.

— Лучшая часть, — сообщил Джаббар и проиллюстрировал сказанное аппетитными причмокивающими звуками.

И добавил что-то на клатчском. Сидящие вокруг костра приглушенно засмеялись.

— Похоже на овечий глаз, — с сомнением в голосе произнес Ваймс.

— Да, сэр, — кивнул Моркоу. — Однако будет крайне неразумным…

— Знаешь что? — взорвался Ваймс. — По-моему, здесь играют в небольшую игру под названием «Посмотрим-что-оффенди-проглотит». И это, мой друг, я глотать не стану.

Джаббар одобрительно посмотрел на него. Хихиканье затихло.

— А ты и в самом деле видишь дальше других, — сказал он.

— Как и это твое угощенье, — огрызнулся Ваймс. — Отец всегда говорил мне: сынок, не ешь то, что может подмигнуть тебе в ответ.

Настал один из тех «все-висит-на-волоске» моментов, когда чаша весов может склониться в любую сторону, а ситуация разрешается либо громовым хохотом, либо смертью на месте.

Джаббар хлопнул Ваймса по спине. Глазастый ломоть улетел в пустынный мрак.

— Отлично! Выше всех похвал! Первый раз за двадцать лет не срабатывает! А теперь садись, угощайся вкусным рисом и бараниной, нежной, что девушка!

Ваймс слегка расслабился. Его втянули в круг. Задницы задвигались, освобождая ему место, и перед ним положили большой ломоть хлеба, на который водрузили истекающее соком мясо. Ваймс как можно более вежливо произвел пробный надкус, после чего, уже не сомневаясь, приступил к трапезе. В еде он руководствовался лишь одним принципом: узнаёшь по крайней мере половину, значит, скорее всего, переваришь и остальное.

— Итак, стало быть, мы твои узники, господин Джаббар?

— Что ты, почетные гости! Мой шатер…

— Но ты… как бы это выразиться?… хочешь, чтобы мы некоторое время пользовались твоим гостеприимством?

— У нас есть традиция, — пожал плечами Джаббар. — Человеку, который гостит у тебя в шатре — даже если он твой злейший враг, — ты обязан оказывать гостеприимство три пня.

— Как-как? — не понял Ваймс. — Три пня?

— Я учил язык на… — Джаббар сделал неопределенный жест. — Такая деревянная штука, морской верблюд…

— На корабле?

— Точно! Но слишком много воды! — Он опять огрел Ваймса по спине, так что на колени командора пролился горячий жир. — Куда ни пойди, кругом говорят на анк-морпоркском, оффенди. Это язык… купцов.

Последнее слово он произнес таким тоном, каким произнес бы, допустим, слово «червяк».

— Стало быть, ты выучил язык, чтобы знать, как правильно сказать: «Гоните сюда свои кошельки»? — поинтересовался Ваймс.

— А зачем это говорить? — искренне удивился Джаббар. — Мы их все равно отбираем. Но вот когда нам, — он с поразительной точностью плюнул в костер, — велят перестать так делать, это неправильно. Мы что, вред кому причиняем, а?

— О нет, только убиваете и отнимаете имущество.

Джаббар опять расхохотался.

— Вали говорил, ты большой дипломат! Нет-нет, мы не убиваем купцов! С какой стати нам убивать купцов? Где смысл? Это так же глупо, как убивать дареного коня, несущего золотые яйца!

— Уж конечно, такую редкость убивать не стоит — лучше зарабатывать, показывая его на ярмарках.

— Если убивать купцов, если грабить слишком много, они больше не вернутся. Получится глупо. А если их отпустить, они опять разбогатеют — и их ограбят наши сыновья. Это мудро.

— Гм-м… то есть все как в сельском хозяйстве? — уточнил Ваймс.

— Верно! Но если купцов сажать в землю, они не очень хорошо растут.

Солнце село, и сразу ощутимо похолодало. Поежившись, Ваймс придвинулся к огню.

— А почему его зовут Ахмед 71-й час? — спросил он.

Разговоры разом смолкли. Внезапно все глаза устремились на Джаббара — не считая того, который некоторое время назад улетел куда-то в верблюжью колючку.

— Не СЛИШКОМ дипломатический вопрос, — медленно произнес Джаббар.

— Мы преследуем его, и вдруг из засады на нас набрасываетесь вы. Из этого следует…

— Ничего не знаю, — оборвал его Джаббар.

— Но это же… — начал Ваймс.

— Гм, сэр, — поспешил вмешаться Моркоу. — Вопрос и в самом деле очень деликатный. Мы с Джаббаром немного побеседовали, пока вы… отдыхали. Боюсь, тут замешана политика.

— И что?

— Видите ли, дело в том, что Кадрам хочет объединить Клатч.

— Затащить всех упирающихся и орущих благим матом в Царство Всеобщего Благоденствия?

— Ну да, сэр, а как вы догада…

— Просто угадал. Продолжай.

— Но у него возникла проблема.

— Что за проблема?

— Мы, — гордо сообщил Джаббар.