Патриотизм и русская цивилизационная идентичность в современном российском обществе

В то же время конструирование искусственных форм этничности и национализма происходит вполне успешно на фоне правильного отбора идентификационных знаков мобилизационной стратегии (американская нация, советский народ, россияне и т. д.).

Вместе с тем каждый из обозначенных подходов ограничен этнологическими рамками, предельное значение которых колеблется между объективизацией и субъективизацией этничности, а также конструктивистскими и инструменталистскими функционально-прагматическими манипуляциями с ее формой и содержанием, лишенными онтологического смысла.

Предпринимаемые в последние годы теоретические усилия по вытеснению примордиалистских концепций за рамки научного исследования этничности пока не дают нужного однозначного результата: избавления от альтернативного осмысления данного феномена. Этносы как живые человеческие сообщества не вмещаются в дискурсивные границы ритуалов или семантически родственных групп индивидов, а этничность периодически выходит из-под контроля элитарных структур вспышками конфликтогенности и агрессивной деструктивности.

Разделение примордиализма и конструктивизма на крайний, сильный и слабый не меняет существа проблемы, хотя сводит ее к теоретико-методологической оппозиции этих двух подходов. Крайний примордиализм определяет этнос как существующее вне времени человеческое сообщество с неизменными свойствами, сильный примордиализм уточняет исторические обстоятельства возникновения данного сообщества и набор свойств, имеющих постоянный и устойчивый, но изменчивый характер; слабый примордиализм признает онтологическое существование сообщества людей в рамках концептуально очерченных свойств, соединяемых в целостную систему.

Крайний конструктивизм определяет этносы как современные дискурсивные конструкты, лишенные изначального эмпирического содержания и реального места в истории, но имеющие онтологическую привязку. Сильный конструктивизм признает реальность человеческих сообществ, поддающихся внешним воздействиям, но обладающих такими свойствами, которые были созданы, изобретены или просто придуманы этническими элитами в целях обеспечения групповой солидарности. Слабый конструктивизм интерпретирует этничность как субстанциальный конструкт, создаваемый человеком по мере надобности в соответствии с запросами той исторической эпохи, где данный конструкт востребован.

В целом антиномичность примордиализма и конструктивизма вполне оправданна, поскольку вбирает в себя достоинства и недостатки инструменталистского подхода и намечает контуры его последующей возможной методологической разрешенности с сохранением положительных достижений каждой из сторон противоречия. Особую актуальность такая оценка приобретает для политико-правового анализа феномена этничности в современной России.

С нашей точки зрения, методологическим взаимодополнительным средством, объединяющим в общую систему примордиалистские и конструктивистко-инструменталистские теоретические версии этничности и этнической конфликтогенности, может стать цивилизационный подход к анализу данной проблемы, предложенный Я.Г. Шемякиным[28].

Цивилизационный подход не только возвращает этничности ее законное место в человеческой истории, подчеркивая наличие конфликтов в сфере межэтнических отношений, но и уравнивает ее по значимости с социальными отношениями тем, что позволяет рассматривать тот или иной тип общества как единство социальности и культуры, социальность и этничность как равноправные антропологические основания.

На перспективность такого подхода к феномену этничности указывают процессы этнического возрождения, в условиях модернизации и глобализации приобретающие закономерный и всеобщий характер. Они детерминированы борьбой за сохранение культурного разнообразия в едином информационном пространстве, поиском этнической идентификации, использованием религиозных, этнических и культурных ценностей для легализации политических властных структур и легитимации их действий.

Цивилизационный подход, кроме того, предлагает новое основание для классификации конфликтов, которые условно могут быть разделены на два типа: конфликт интересов и конфликт ценностей. Первый из них отличается территориально-ресурсными столкновениями различных этнических групп, имеющих одинаковую цивилизационную принадлежность, и не выходит за рамки утилитарных потребностей, ограниченных материальными благами и социальными интересами.

Конфликт ценностей фиксирует противоречие между противоположными подходами к решению мировоззренческих и бытийных проблем (человек и природа, индивидуальное и социальное, традиционное и модернизационное, цивилизация и культура и т. д.), разрешение которого требует определенной ценностной ориентации индивидуального и массового поведения и деятельности.

Такой конфликт соответствует противостоянию этнических сообществ, принадлежащих к разным цивилизационным типам и утверждающих свое самобытное видение мира одновременно на всех уровнях властных отношений: материальном, политическом, символическом и социокультурном.