Патриций

Имперский чиновник Марк Курий Ацилл - круглоголовый коротышка с пристальным хитроватым взглядом, - войдя в свой кабинет, что на правой стороне базилики, стоявшей напротив пристани, сбросил на руки подбежавшему слуге шерстяной плащ и, усевшись в небольшое креслице за длинный стол, принялся деловито разбирать пергаментные и папирусные свитки - записи портовых пошлин, регламенты прихода-ухода судов, регистрационные книги и прочее. Дело свое Марк Курий исполнял привычно, но не сказать чтобы быстро - постоянно отвлекался: то пил холодный сидр из принесенного рабом кувшина, то с интересом следил за жирной зеленоватой мухой, то, прохаживаясь по кабинету, нетерпеливо поглядывал в окно на длинную тень установленных во дворе солнечных часов. Часы показывали десять - близился вечер. Скоро стемнеет, а там и ночь. Эх, ну и работнички же достались! За смертью только и посылать. Ан, нет, кажется, идет кто-то…

Услыхав чьи-то шаги, коротышка немедленно уселся в кресло и сделал вид, что полностью погружен в дела.

Скрипнула дверь:

- Можно, мой господин?

Марк Курий недовольно поднял глаза:

- А, это ты, Веренций.

Веренций - маленький неприметненький человечишка в рваненькой тунике, из тех, что обычно носят наемные вольноотпущенники-рабочие, - поклонился:

- Кое-что узнал, мой господин!

- Всего лишь - кое-что? - Чиновник сурово сдвинул брови и махнул рукой. - Ну, что с тобой делать? Докладывай.

- Они вовсе не из Галлии, а из Могонциака. Точно из Могонциака - я расспросил матросов. Настоящих имен узнать не удалось. Пока не удалось. Оба остановились на улице Медников, в корчме Тиберия Грахма. Взяли лучшую комнату, правда, уплатили только лишь за три дня.

- Та-ак! - задумчиво протянул Марк Курий. - Значит, никакие они не юристы…

- Тот, что называл себя Авлом Помпонием, хорошо знает законы.

- Разберемся. - Коротышка сжал губы, сразу потеряв все свое добродушие и простоватость. Теперь уж видно было, что за столом сидит человек умный, опытный, хорошо знающий цену и себе, и другим.

- Так, каковы будут указания? - осмелился напомнить Веренций.

- Глаз не спускать с обоих!

- Но Тиберий…

- Я помню, что хозяин корчмы - наш человек, - чиновник нахмурился, - но это вовсе не значит, что тебе, Веренций, теперь можно расслабиться. Помни, совсем скоро должны прибыть наши люди - к этому времени я должен знать о лжеюристах все! Особенно обрати внимание на их связи с теми двумя когортами… ну, ты знаешь. Жду завтра с докладом!

- А если этих связей не будет, все равно докладывать?

- Все равно. Свободен.

Низко поклонившись, Веренций исчез за дверью. Проводив его взглядом, Марк Курий придвинул к себе яшмовую чернильницу и кусок пергамента.

«Господину наместнику Манлию Флориану Марк Курий Ацилл нижайший поклон. К сему прилагаю ежедневный доклад о подозрительных…»

Стемнело, а коротышка чиновник все не уходил домой, наоборот, велел рабу зажечь лампу.

- Господин, там, под лестницей, статуя прежнего принцепса, - поправив фитиль, почтительно осведомился раб. - Велишь отпились ей голову и приделать новую, цезаря Максимина?

- Отпиливай, - сухо кивнул Марк Курий. - А вот с новой головой - не торопись. Пусть пока так полежит. Пусть…

На следующий день Юний с Илмаром отправились за Арминием. Барочник Фелиций не соврал, парень и вправду уже почти выздоровел. Арминий еще носил повязку, но выглядел вполне прилично и очень обрадовался, когда увидел старых знакомых.

- Я хоть сейчас… Хоть сейчас готов с вами…

- Сколько мы должны врачам и хозяину этого дома? - Юний скептически оглядел узкую комнатуху с прохудившейся крышей. Пятый этаж, теснота, тараканы, смрад - ну, чего же еще ожидать?

- Хозяину я полностью заплатил из тех денег, что ты мне дал с собой, патрон, - улыбнулся парень. - Что же касается врачей… Меня лечила одна славная девушка, Луция… - Арминий неожиданно покраснел и сконфузился. - Скажи, мой патрон, помнишь, ты когда-то обещал нам всем оформить вольные грамоты. Мне, Эрнульфу, несчастному Хротальву, которому теперь уже ничего не нужно…

- Конечно, помню, - кивнул Рысь. - Только не вижу необходимости. Кому какое дело, кем ты там был в Могоницаке? Вас давно никто не ищет, рыбника уже нет. Ты - как и Эрнульф, и старина Флакс - мой вольноотпущенник и клиент, что я и мои знакомые всегда подтвердят. Слушай, а не задумал ли ты жениться, Арминий? - Юний вдруг улыбнулся. - Как там зовут ту славную девушку, о которой ты говорил?

- Луция… - Арминий снова смутился. - У нее доброе сердце, мой господин.

- Ну что ж, тогда женись. Ты что-то недоговариваешь?

- Патрон, ведь брачные законы очень запутанны!

- А, вот ты про что. - Юний расхохотался. - Но ведь я же юрист, и. не из самых тупых. Давай посмотрим, подходите ли вы оба под все условия. Итак, брачный возраст. Тебе, конечно, куда больше четырнадцати лет, а вот девчонке есть ли двенадцать?

- Ей восемнадцать, патрон!

- Отлично, с этой стороны все в порядке. Она ни с кем не состоит в браке?

- О, нет! И не состояла.

- Римская гражданка? Не близкая родственница? Не душевнобольная? Так-так… Все условия у вас имеются.

Арминий радостно улыбнулся.