Патриций

Немного поворочавшись, Юний заснул и проснулся как раз вовремя - за дальними лесами, за холмами, за рекой вставало солнце. Тускло-желтое, маленькое - с голову ребенка, - оно пряталось за плотной пеленой светло-серой облачности, смутным призраком отражаясь в холодных водах Рейна. Снаружи было довольно тепло, только сыро - хорошо хоть дождь кончился, а ведь барабанил всю ночь, достал всех, подлюка.

Юний и его люди в силу сложившихся обстоятельств обязательно должны были присутствовать на похоронах Кальвизия, а до тех оставалось еще три дня - нет, уже два или около того. Сорваться за реку прямо сейчас не получится - не хотелось обижать хозяев, невежливо это было бы, нехорошо по отношению к покойному. Еще вчера Рысь сильно огорчала эта задержка, а сегодня он уже и сам не против был подождать. Только вот хорошо бы сходить в деревню, проветриться, чего зря сиднями на вилле сидеть? Заодно и Октавия навестить - похоже, он пережил налет относительно благополучно, если не считать разбитых задних ворот, угнанного с пастбища скота да пары сожженных крыш.

- Что ж, съезди, - кивнул Феликс. - Я дам лошадей.

- Да, - вспомнил Юний. - Ты случайно не знаешь, кто из деревенских любит малевать на щитах изображение вепря?

- Да все они любят, - Феликс засмеялся. - Вепрь - священное животное херусков. Ну, может, не всех, но тех, кто здесь осел, точно.

- Спасибо за сведения, - поблагодарил Рысь. - Еще один вопрос. Колдуний, воров и прочую подобную публику здесь судят по римским законам?

- Римляне - да. А остальные… Здесь ведь не город.

- Понятно. А кто такие Эвдальд и Фредегар, ты не знаешь?

- Фредегар - крепкий, скуластый? - Феликс вскинул глаза.

- Да, именно так.

- Он служит Эрлоину, хозяину постоялого двора.

- Вот как? А такой Эвдальд, круглолицый, толстый, с вислыми такими усиками?

- Этот тоже на постоялом дворе крутится, неоднократно видал там его. Кажется, он доверенное лицо Эрлоина.

- Отлично. - Юний потер руки.

По крайней мере, теперь было ясно, куда ехать. Нет, не на постоялый двор - там Рысь недавно был, и слишком частое его появление выглядело бы весьма подозрительно. Где-нибудь рядом… Скажем, почему бы не навестить Гретиария, старого заслуженного ветерана, геройски сражавшегося с варварами на вилле Кальвизия? Боги сохранили старику жизнь, но, увы, отняли собственность - варвары сожгли и разграбили его поместье. Что ж, навестить, выказать сочувствие - вполне благое и не вызывающее никаких подозрений дело.

Взяв на хозяйской конюшне лошадей, Юний прихватил с собой Арминия и понемногу оправившегося от раны Эрнульфа. Мог бы, конечно, их и не брать, да только путешествовать одному, без слуг, считалось зазорным для любого мало-мальски приличного человека, а Рысь относил себя именно к таковым. Все ж таки юрист, а не пугало огородное!

Тусклый солнечный свет размазывал по мокрой траве скользящие тени всадников, под копытами коней хлюпала жирная грязь. Махнув рукой на бесполезную дорогу, Юний свернул, срезая часть пути лугом, приятно-зеленым, с желтыми солнышками мать-и-мачехи и сверкающими зеркалами проплешин-луж. В лужах отражалось низкое желто-серое небо и летящие клином птицы - журавли или аисты.

Когда впереди показалась деревня, Юний осадил коня на поскотине и, обернувшись к своим спутникам, предупредил:

- С деревенскими по пути не болтайте.

Эрнульф усмехнулся:

- Да мы и не думали, патрон. С чего ты взял? Вообще-то мы зря здесь встали - слишком уж открытое место. Привлекаем внимание.

- Тогда едем, - согласился Рысь. - Арминий, ты чего такой кислый?

- Да так. - Здоровяк отмахнулся и сконфуженно покраснел.

- Приставал вчера ночью к кухарке, - мстительно пояснил Эрнульф. - И так оглушительно, что мешал всем спать.

- Молодец! - Юний подмигнул Арминию, от чего тот еще больше сконфузился. - Ну и как успехи?

- Да так…

- Никаких, говоря по правде! - снова встрял в беседу Эрнульф.

Юний рассмеялся и, подогнав коня, выехал на широкую дорогу, ведущую мимо постоялого двора Эрлоина и дальше, за околицу деревни.

Когда проезжали, распоряжавшийся во дворе слугами корчмарь заметил их и даже помахал рукою, но разговаривать не стал, слишком уж далеко было, да и не выказывал он никакого интереса к беседе. Сейчас Эрлоина заботило куда более важное дело, нежели встреча гостей. Тризна! Вот о чем болели головы у всех жителей деревни. Казалось бы, не такое уж и сложное дело - Рысь читал у Тацита о том, что на похоронах германцы вовсе не стремятся к особой пышности, сжигая на погребальном костре одно лишь оружие покойного, иногда коня. Курганов не насыпают - берегут пашни, с таким трудом отвоеванные у леса, и довольствуются лишь небольшим холмиком из дерна. Также на могилах не ставят пышных памятников и надгробий, считая, что все это будет давить на погребенного. В общем, по мнению молодого юриста, похоронная церемония у местных жителей в тщательной подготовке не особенно-то нуждалась. Так, собрать лесин для костров - да мало ли поблизости сухостоя?

- Интересно, где захоронят убитых? - проехав корчму, задумчиво протянул Юний. - Наверное, близ священной рощи, где всегда.