Патриция

Том протянул ей свою сигарету фильтром к ней, не выпуская окурок из руки. Она нагнулась к нему и затянулась.

Откинулась спиной на камень.

-- А тебе иногда не одиноко? -- спросила она. -- Не скучно, когда ты один?

-- Но сейчас я совсем не один, -- улыбнулся Том.

И порадовался, что он с ней. Она все больше привлекала его своим нестандартным, как ему казалось, поведением. Она не прикрывалась лицемерием скромницы, но и не была вульгарно-навязчива, как уличные проститутки.

-- И на том спасибо, -- почти обиделась она.

Вместо ответа он мягко положил свою сильную руку на ее изящное запястье, не ведавшего грубого физического труда. Удивительное тепло разлилось по телу девушки от этого прикосновения.

Они встали. И посмотрели друг другу в глаза. Ночную тишину нарушали лишь доносящееся со всех сторон пение цикад, пощелкивание костра и негромкий шум бьющихся о скалистый берег волн.

-- Поздно уже, -- сказал Том, чтобы прервать затянувшееся молчание.

-- Да, наверное, -- подтвердила она задумчиво. Неосознанное еще до конца чувство заставляло сердце биться быстрее, чем обычно. Но она не хотела дразнить его, поторапливая события -- ибо он был не такой, как все прочие, встречавшиеся на ее пути, мужчины.

Том видел, что в ее поведении что-то едва заметно изменилось. Но что именно и чем это вызвано понять не мог. Чтобы не думать об этом, он быстро собрал в корзину посуду и затушил костер.

Они пошли к яхте, он освещал фонарем путь среди камней.

-- Осторожней! -- сказал Том. -- Палуба скользкая. Барбара!

Она взошла на яхту и задумчиво пошла на корму, не оглядываясь.

-- Барбара! -- снова окликнул он ее. -- Барбара, я с тобой разговариваю!

Патриция обернулась.

-- Ты меня зовешь? -- удивленно спросила она.

-- Конечно тебя, а кого же еще?

-- А кто тебе сказал, что меня зовут Барбара?

-- Ты сама сказала... -- растерялся Том.

-- Подумаешь! Мало ли какое имя я назвала?!

Она вдруг поняла, что случайно встретив его, не считает его случайным в своей жизни. Хотя еще совсем не знает его. Ей показалось, что именно ради этой встречи она и затеяла свое сумасшедшее путешествие. Но разве можно быть в чем-либо уверенным? Мало ли что кажется! Однако ей захотелось сказать ему свое имя и она не стала противиться собственному желанию:

-- Меня зовут Патриция. Ты наверное думаешь, что я пьяная?

-- Нет, нисколько, -- серьезно ответил он.

-- По-твоему, я сумасшедшая? -- спросила она, стоя на том же месте у кормы яхты. И стала снимать свою футболку.

-- Чуть-чуть, -- ответил Том на ее предположение.

-- Вопрос: могут ли объединиться отшельник и сумасшедшая вместе? -игриво-зазывающе сказала она.

Том окинул взглядом ее залитый лунным светом обнаженный торс.

-- Наверно, -- предположил он.

-- Хочешь проверить? -- улыбнулась она и юркнула мимо него в каюту.

Том стал не спеша расстегивать пуговицы на рубашке, чувствуя, как в нем все больше тает предубеждение против нее и возрастает страстное желание. Наверное, она колдунья.

Он вошел в каюту, держа рубашку и брюки в руках, прикрывая свои детородные органы -- в отличие от нее, он стеснялся.

Патриция лежала нагая под одеялом. Он спустился на несколько ступенек и закрыл дверь в каюту. Лег на соседнюю койку, накинул одеяло и повернулся к ней, заложив руку за голову.

Она тоже молча повернулась к нему, подперев голову рукой, ненавязчиво постаравшись, чтобы великолепную грудь ее не закрывало одеяло. Из под белой материи Тома кокетливо дразнил большой овал персикового цвета.

-- Ты знаешь, -- задумчиво сказала она. -- Ты совершенно необыкновенный! Ты всегда плаваешь один на своей яхте?

-- Сейчас у меня прекрасная команда, -- счастливо улыбаясь, ответил он.

-- А что ты делаешь по ночам?

-- Обычно сплю, -- просто ответил Том, наслаждаясь зрелищем ее обнаженной груди. -- Сперва читаю, пока не усну, а потом сплю.

Выпитое вино приятно туманило ему голову, а близкое присутствие абсолютно ему непонятной, но от этого не менее желанной девушки, заставляло напрягаться судорожно мускулы и биться быстрее сердце. Но он не торопился овладеть ею как можно скорее. Само ощущение приближающегося наслаждения было для него не менее сладостно -- он как истинный гурман растягивал удовольствие. И где-то краем сознания он понимал, что взаимная симпатия, словно освещающая каюту волшебным сиянием, может улетучиться бесследно от одного поспешного, неверного слова или жеста.

-- А у тебя здесь комаров нет? -- пошутила Патриция. -- Москитов?

-- Нет, -- глупо улыбаясь ответил он.

-- Надеюсь, ты не обманываешь, -- сказала она. -- А ты не хочешь меня поцеловать? -- Безумные чертики появились в ее черных глазах, бросая ему дерзкий вызов. -- Пожелать спокойной ночи?

-- Это ты должна сделать, -- улыбнулся Том.

-- Я никогда не разговариваю с мужчинами в постели. -- Патриция томно потянулась в постели, коснувшись ладошками стенки каюты. Одеяло сползло на середину плоского живота, два холмика груди соблазнительно шевельнулись от ее движения.

-- Мне кажется, женщины -- специалисты в этом деле, -- сказал он, садясь на своей постели и прикрывая одеялом нижнюю часть тела.