Патруль (СИ)

– Они были такими, как я, – морлок снова нервно смотрит назад. – Теперь они хотят только жрать. И сделают все, чтобы заполучить свежее мясо.

Ему никто не отвечает. Мы идем в полном молчании, вслушиваясь в звуки в черной глубине за нашими спинами. И мне думается, что ожидание – хуже самой жестокой драки. Мелькает крамольная мысль о том, что скорее бы уже...

Глупо.

– Всё, – вдруг одними губами произносит Ио, но его шепот звучит тревожной сиреной.

Я судорожно скидываю рюкзак, вынимаю контейнер с ловушками и прилепляю эти несчастные две пары на стены и пол. Может, прикончат хотя бы несколько... тварей.

Мне кажется, что воздух вокруг ощутимо сгущается, я буквально чувствую, как сдавливает виски. Ио пошатывается, зажимает ладонями виски. Его глаза закрыты.

– Плющит не по-детски, – хрипло выдыхает Горячев.

– Прикрываем Ио, – говорю и так очевидное.

Сержант и Горячев кивают.

А потом появляются они. Существа в изодранных балахонах, с тусклыми полуистлевшими волосами и отслаивающейся серой кожей.

В тусклом свете покрытых пылью пластин на стенах выглядит это поистине жутко. Шипение эхом разносится по всему коридору.

Коротко оглядываюсь на Ио. У него носом идет кровь, струйками стекает по плотно сжатым губам. Тварей слишком много. Ему не справиться.

Первый выстрел оглушает. То, что раньше было морлоком, падает на пол с простреленной головой. И тогда твари бросаются на нас всем скопом.

Первые две тут же подрываются на ловушках, ошметки сползают по пошедшим трещинами стенам, мелкие капли крови долетают и до нас.

Твари верещат, воют, шипят. От этих звуков закладывает уши.

Стреляю экономными короткими очередями по два-три патрона. В коридоре отстреливаться не так уж и сложно. Гораздо большие опасения вызывает Ио, который стоит, тяжело опираясь о стену, а кровь уже течет у него и из уголков глаз, и из ушей.

– Я не смогу... – я едва слышу его шепот. Или это в моей голове? Взгляд падает на длинные трещины на стенах.

– Обрушим потолок! – кричу Сержанту. – Гранаты!

– А если и нас завалит?! – он как раз перезаряжается, мы с Горячевым перекрестным огнем полосуем тварь, бросившуюся было на него откуда-то сбоку – похоже, оттолкнулась от стены.

– Ио не сможет долго! – снова оглядываюсь назад. Детеныш сидит у стены, привалившись к ней боком, безвольно уронив руки.

– Давай, – решает Сержант. – Бери морлока, дуйте отсюда. Мы взорвем.

– Без меня... – хрипит Ио, – не выйдет. Умрете. Делайте сейчас.

– Мать твою! – Горячев сдергивает гранату с пояса. – Сержант!

Я молча вздергиваю Ио на ноги и едва делаю шаг – весь коридор сотрясается от сдвоенного взрыва. Гранаты были брошены в самую гущу тварей, летят мелкие камни, ошметки... Меня царапает каменным осколком по шее. Неглубоко, но я чувствую, как кровь затекает под воротник.

Мы бежим сломя голову. Ноги у Ио заплетаются, я почти несу его. Что-то орет Горячев. Матерится Сержант.

А потом все успокаивается. Мы вываливаемся в какой-то огромный зал, из коридора за нами вылетает облако пыли. Ио вырывается, бросается к панели на стене, вводит несколько команд, и вход закрывает тяжелая металлическая створка.

– Пересадочный узел, – бесцветно выговаривает морлок. – Соединен с биолабораториями. Есть жилые отсеки. Для отдыха. Мутантов нет, бункер герметичен. Системы можно запитать от генераторов.

– Отдых не помешает, – кивает Сержант. – Попробуем восстановить подачу энергии.

Ио кивает и медленно, прихрамывая, бредет через зал к огромным блестящим створам.

Глава 7.

Ио заснул сразу, как только устроился на широком мягком лежаке, в буквальном смысле парящем в воздухе в сантиметрах тридцати над полом. Свернулся угловатым компактным клубком и затих.

Сержант тоже сразу вырубился, выбрав себе лежак в соседнем отсеке. Горячев долго примерялся к такой же койке рядом, но в итоге устроился на полу в спальнике, заявив, что не доверяет кроватям, висящим в воздухе.

А я, будучи не в силах побороть любопытство, отправился исследовать оживший после подачи энергии бункер морлоков.

Конечно, исследовать – громкое слово. Я просто бродил по коридорам и залам, пытаясь представить, как было здесь раньше, когда лаборатория функционировала, а на панелях управления и странного вида аппаратуре не лежали слои пыли.

Но одна находка поразила меня больше всего. Это было внезапно появившееся голографическое изображение. Оно вспыхнуло над ровным металлическим столом в глубине очередного зала, когда я уже собирался уходить. Я подошел ближе и буквально замер пораженный.

На фото был пейзаж. Но не та разруха, которую я видел каждый день, патрулируя стену, а, видимо, то, как выглядела планета до катастрофы.

Больше всего меня поразило небо. Нежно-фиолетового цвета, оно было словно полупрозрачным и светящимся. Над горизонтом угадывались очертания спутников планеты.

Сейчас в небе можно было увидеть только багрово-серые нависающие облака.

Я смотрел на фото, различая все новые и новые детали. Возвышающиеся в отдалении огромные здания, деревья с бледно-зеленой листвой. Реку. Широкую, белого, почему-то, цвета.