Патруль Времени

На востоке от реки Аллегейни она обнаружила настоящие колонии. Эти были обнесены стенами и окружены длинными полосами пахотных земель и пастбищ. У стен ютились посады — ряды почти одинаковых домишек. Посередине подобие площади, вероятно, базар, в центре которого высилось то ли распятие, то ли крест на постаменте. В каждом селении была часовня, над каждым городом господствовал храм. Нигде Тамберли не увидела одиночных ферм. Картина напоминала ей то, что она читала и слышала о средних веках. Давясь слезами и борясь со страхом, она перепрыгивала через пространство все дальше на восток.

У морского побережья поселения стали попадаться чаще. Небольшой город расположился в нижнем Манхэттене. Его кафедральный собор был гораздо больше собора Святого Патрика, каким она его помнила, но стиль архитектуры Ванда не узнала: многоярусное здание выглядело массивно и угрожающе.

— Даже Билли Грэм напугался бы, — невольно пробормотала она в онемевший коммуникатор.

В гавани дрейфовало несколько судов, и с помощью оптики ей хорошо было видно одно из них, стоявшее за проливом Нарроус. Широкопалубный трехмачтовый парусный корабль походил на галеон года этак 1600-го — Ванда видела их на снимках, и даже ее «сухопутный» глаз уловил множество отличий в деталях. На флагштоке реял флаг — лилии на голубом поле, а на вершине грот-мачты другой — желто-белый с перекрещенными ключами.

В сознании вдруг разлилась чернота, и Ванда пролетела довольно далеко над морем, пока наконец не справилась с собой.

«Что теперь — плакать, кричать?»

Это ее отрезвило. Нельзя поддаваться панике и впадать в истерику, необходимо отбросить все эмоции до тех пор, пока вновь не обретешь способность думать. Ванда разжала пальцы, державшие мертвой хваткой ручки темпороллера, заработала лопатками, чтобы размять мышцы, и начала понемногу размышлять над ситуацией, потом заметила с коротким нервным смешком, что забыла разжать челюсти.

Аппарат летел вперед. Внизу вздымал волны необъятный пустынный океан, переливающийся тысячью оттенков зеленого, серого, синего. Воздух с ревом обтекал силовое поле роллера, но холод проникал внутрь.

«Никаких сомнений. Произошла катастрофа. Что-то изменило прошлое и мир, который я знала. Мой мир, Мэнса, дяди Стива, нас всех — исчез. Исчез Патруль Времени. Нет, я не права… Они никогда не существовали. Я теперь без родителей, дедушки и бабушки, без страны, истории, без причины — чистая случайность, возникшая по причуде вселенского хаоса».

Она не могла постичь случившееся разумом. Ванда продолжала думать на темпоральном языке, грамматика которого была приспособлена для парадоксов путешествий во времени, но все равно ситуация не обретала реальность и представлялась ей некоей абстракцией — даже при том, что перед ее взором лежала эта нереальная действительность и ее можно было потрогать руками. Происходящее буквально сводило логику к нулю и делало реальность туманно-расплывчатой.

«Конечно, в Академии нам преподавали теорию, но поверхностно, как новичкам-гуманитариям читают обзорный курс по естественным наукам. Мою группу вообще не готовили для полицейской службы Патруля. Нас готовили к полевым исследованиям, доисторических эпох, когда людей было еще мало и практически отсутствовала возможность вызвать какие-нибудь изменения, которые в скором времени не компенсировались бы другими явлениями, возвращая порядок вещей в привычное состояние. Мы отправлялись изучать свои эпохи так же просто, как Генри Мортон Стэнли — в Африку.

Что делать? Что?

Может, перенестись в плейстоцен? В далеком прошлом безопаснее. Мэнс пока еще должен быть там. Нет, слова „пока еще“ бессмысленны… Он возьмет дело в свои руки. Он ведь намекал, что уже сталкивался с подобной ситуацией. Теперь, вероятно, я смогу расспросить его о том событии. Может, стоит сказать, что я знаю о его любви ко мне. Милый добрый медведь… Я была слишком застенчива, боялась или не ощущала уверенности в собственных чувствах… Черт побери эти дамские штучки! Хватит витать в облаках!»

Внизу проплыло небольшое стадо китов. Один из них прыгнул над волнами, вода вспенилась бурунами вокруг его мощных боков, белых под лучами солнца.

Кровь ее побежала быстрее.

— Ну да, — усмехнулась Ванда вслух, — сбежать под защиту мужчины… Пусть, мол, разберется с этой вселенной и сделает так, чтобы его милочка снова могла там жить.

Она — здесь, в этом странном мире. По крайней мере, она может составить представление о нем и вернуться с докладом, а не со слезливыми россказнями. Несколько часов на разведку, никаких опрометчивых поступков. Мэнс не раз повторял: «В нашей работе не бывает лишней информации». Ее наблюдения могут дать ему ключ к разгадке причины бедствия.

— Короче говоря, — произнесла Тамберли, — даем отпор.

Ею овладела решимость, и Ванда на миг вообразила, будто бьет в Колокол Свободы. Поразмышляв еще минуту, она установила курс прыжка на Лондон и коснулась пульта управления.