Патрульные апокалипсиса

— Они с лейтенантом ближе. Вам видно, что там?

— Да, — ответил капитан Диец, вглядываясь сквозь листву. — Это здоровяк со своим пойлом. Джерри крадется к правому краю, снимет его в тени на полпути к дорожке в здание.

— Вы, ребята, всегда такие уверенные?

— Что здесь такого? Это всего лишь работа, и нас научили ее делать.

— Вам не приходило в голову, что в рукопашной тот тип может оказаться сильней?

— Да, конечно, поэтому-то мы и специализируемся на самых грязных трюках. Один мой друг из парижского посольства видел вас на хоккейном поле то ли в Торонто, то ли в Манитобе или еще где-то; говорит, вы мастер силовых приемов.

— Закрыли тему, — приказал Лэтем. — Что случится, если любитель виски не вернется? Будет его ждать второй охранник?

— Они, немцы, работают по часам. Отклонение неприемлемо. Если один солдат нарушил, на другого нарушение не действует — он продолжает наблюдение. Вон, смотрите!Джерри его снял.

— Что?

— Вы не заметили?

Джерри зажег спичку и бросил ее дугой налево. Задание выполнено... Теперь я поползу вперед, а вы присоединяйтесь к полковнику, сэр.

— Да, знаю...

— Мне понадобится время, может, даже минут двадцать, имейте терпение, это произойдет.

— Да услышит вас Господь.

— Да, Джерри говорил, что вы, наверно, скажете нечто в этом роде. Увидимся, К.О.

Капитан-спецназовец прокрался к крылатому входу комплекса, а Дру пополз между цветниками английского сада к кустам, в которых ничком лежал Стэнли Витковски.

— Это парни просто чудо! -восхищенно произнес полковник, глядя в инфракрасный бинокль. — У них в жилах ледяная вода!

— Это просто работа, которой их научили, и они хорошо с ней справляются, — сказал Дру, лежа на земле.

— Да услышит тебя Господь, хлопчик! — воскликнул Витковски. Вон второй...Черт, действуют они просто потрясающе! Убивать так убивать!

— Не думаю, что нам нужны трупы, Стэнли. Лучше бы пленные.

— Я на все согласен. Лишь бы пробраться внутрь.

— А мы можем?

— Предпосылки есть, но пока не попробуем, не узнаем. Возникнет проблема — начнем прорыв.

— Охранник вызовет полицию, стоит только ему увидеть оружие.

— Там одиннадцать этажей, откуда они начнут?

— Правильно. Пошли!

— Рано. Цель капитана еще не на месте.

— Мне показалось, ты сказал «вот он».

— Он готовился, цыплят было рано считать.

— Что?

— Цыплят по осени считает.

— Нельзя ли попонятней?

— Второй страж еще не появился.

— Спасибо.

Через шесть минут Витковски сказал:

— Идет, точно по расписанию. Да благословит их Господь. Ein, Zwei, Drei[125]

Через тридцать секунд вспыхнула спичка и упала слева от бросавшего.

— Готов, — сказал полковник. — Давай вставай во весь рост. Помни, ты из нюрнбергской полиции. Держись сзади и не раскрывай рта.

— А что я мог бы сказать? «О, Tannenbaum, mein Tannenbaum?»[126]

— Пошли.

Они перебежали подъездную аллею и остановились под широким навесом над толстыми стеклянными дверями парадного входа. Отдышавшись и приосанившись, они подошли к внешней панели связи с охранным пунктом.

— Guten Abend[127], — сказал полковник и продолжил по-немецки: — Мы наряд детективов, нас послали проверить устройство внешней сигнализации квартиры доктора Траупмана.

— А, да, ваше начальство звонило час назад, но я им говорил, у доктора сегодня гости...

— Я полагаю, вам объяснили, что доктора мы не побеспокоим, — резко прервал его Витковски. — Фактически мы не должны беспокоить ни доктора, ни его эскорт, таков приказ начальства, и я, например, не осмелился бы нарушить эти инструкции. Внешняя сигнализация в кладовой напротив двери доктора Траупмана. Он даже не узнает, что мы там побывали — так хочет шеф нюрнбергской полиции. Но он, я уверен, и сам вам сказал об этом?

— А что случилось-то вообще? С... сигнализацией?

— Скорее что-то непредвиденное. Похоже, кто-то передвигал мебель или коробки в кладовой и задел провод. Узнаем, когда посмотрим панель, за которую отвечаем. По правде говоря, я бы сам неполадки не обнаружил, это мой коллега — он эксперт.

— Я и не знал, что тут такая установка, — сказал охранник.

— Вы многого не знаете, друг мой. Между нами говоря, у доктора прямая связь со всеми высокопоставленными людьми в полиции и правительстве, даже в Бонне.

— Конечно, он великий хирург, но я понятия не имел...

— Скажем так, он очень щедр с нашим начальством, вашим и моим, — вновь перебил его Витковски, но дружеским тоном. — Так что, ради всех нас, давайте не раскачивать лодку. Мы теряем время, впустите нас, пожалуйста.

— Конечно, но в журнале вам все равно надо расписаться.

— И, возможно, потерять работу? Вам тоже?

— Забудем тогда. Я нажму лифтовые коды для одиннадцатого этажа, его квартира там. Вам нужен ключ от кладовой?

— Нет, спасибо. Траупман вручил его моему начальству, а этот дал мне.

— Вы все мои сомнения развеяли. Проходите.

— Мы, естественно, покажем свои удостоверения, но опять-таки, ради всех нас, забудьте, что вы нас видели.

— Естественно. Это хорошее место, и я не хочу неприятностей от полиции.