Пацан

Великолепная троица растеряно усаживалась в три разных микроавтобуса с тонированными стёклами, сопровождающие их в штатском были неотразимы в своём суровом образе, сотрудник из секретного НИИ, который передал мне документы для троицы, стал белого цвета и ему давали нашатырь.

– Саша, ты далеко живёшь? – спросил майор, угощая меня чаем и пирожками прямо здесь, на КПП, – Сейчас приедет наш сотрудник, тебя ещё немного поспрашивают и домой отвезут. Ничего не бойся, ты отважный мальчик и …

– Я девочка, – сделав большой глоток чая, пояснила я.

Майор открыл рот, но так и не найдя, что на это ответить, молча смотрел на меня. Вот так и смотрел – с открытым ртом и квадратными глазами.

– Я вам больше скажу, – просипела я простуженным горлом и нерешительно, виновато улыбаясь, взяла ещё один пирожок.

Майор машинально потянулся одной рукой к сердцу, а второй к пистолету. Потом, опомнившись, решил ограничиться манипуляциями с сердцем.

– Я не просто девочка.

Майор, окончательно сбитый с толку, только и смог произнести нараспев: «Госсссподиии».

– А ещё – я вас знаю.

Довольная произведённым эффектом, я заслуженно ела пирожки и запивала крепким, сладким чаем из майорского термоса.

– Вы, Серёжа, не волнуйтесь, то, что именно я о вас знаю, я никому не расскажу. Мне можно верить.

Надо отдать должное психологической подготовке сотрудников этого ведомства, майор довольно быстро пришёл в себя, а затем стал пристально и с интересом разглядывать меня.

Я сняла куртку, затем кепку, потрясла головой, чтобы расправить волосы:

– Не узнаёте, Серёжа?

– Ого!!!

– Серёжа, а почему вы престали в мастерскую ходить?

– Да я в командировке был, а со следующей недели планирую продолжить. Ещё чаю?

– Угу. А я сейчас блюдо расписываю. С психологическим подтекстом блюдо будет! Приходите, оцените.

– Обязательно, мне вообще нравятся ваши работы. Только… Саша, не рассказывайте никому, что я в гончарную мастерскую хожу. А то у нас все – кто рыбалкой расслабляется, кто охотой, а я вот, тарелки с кружками из глины леплю…

Майор неожиданно-застенчиво опустил глаза и неосознанно стал выбивать какой-то незамысловатый ритм пальцами по столу, погрузившись, наверное, в свои важные, государственные мысли.

Я допивала чай, смотрела на этого очень настоящего, очень естественного мужчину с суровой профессией и, улыбаясь, думала о том, что если бы он узнал, как предпочитает снимать стресс его начальник, то его гончарное увлечение показалось бы ему верхом аристократичной изысканности!